Razzamatazz

Осенний привет из парка Кузьминки!

Изменения в работе научно-справочной библиотеки:

Маркович Мария Александровна, г. Москва Балашов Дмитрий Валентинович, г. Москва

Если ещё не поздно, то Маркович Мария Александровна, г. Москва.

До недавнего времени сведений о том, что до замужества с Андрем Павловичем Каютовым Надежда Петровна состояла в другом браке, у исследователей не было. Лишь в декабре 2015 года из архивных Списков поставщиков Императорского Двора, опубликованных на сайте РГИА, мне стало известно, что в 1898 году Надежда Петровна была внесена в них под двойной фамилией - Андруцкая-Ламанова. Поскольку никто из ее ближайших родственников не имел двойной фамилии, то логично было бы предположить, что Андруцкая — фамилия по мужу. Подтверждением тому, что Надежда Петровна до Каютова состояла в каких-то личных отношениях, послужили и воспоминания друга семьи Каютовых, Георгия Адольфовича Лемана. В своих мемуарах он пишет, что в молодости Надежда Петровна ушла из семьи, пережила личную трагедию - ее любимый умер у нее на руках. И действительно, в ходе моего исследования, был найден ряд документов, свидетельствующих о ее первом замужесте. (подробности этого исследования были обнародованы в феврале 2016 года во время доклада на конференции в Доме Моды Зайцева http://www.svrt.ru/lib/lamanova.pdf и дополнены в статье «Знакомая незнакомка» http://www.svrt.ru/lib/znakomaya.pdf ). Вероятно, первым мужем Надежды Петровны был поручик флота, после отставки занявшийся страховым делом, Павел Саввич Андруцкий. Человек зрелый, на 22 года старше юной Надежды, имевший уже за плечами опыт семейной жизни. Подробности этих взаимоотношений нам неизвестны. Возможно, ради этих отношений Надежде и пришлось уйти из семьи, не одобрившей ее выбор. А может быть, все было иначе. Мы можем только предполагать. Да и стоит ли сейчас пытаться узнать подробности? Все-таки человек, пусть даже и давно ушедший, имеет право на неприкосновенность частной жизни. Тем более, сама Надежда Петровна явно не стремилась обнародовать историю своего первого, вероятно, очень непродолжительного замужества, доверяя ее лишь близким людям. Хотя все факты говорят о том, что именно Павел Андруцкий был ее первым мужем, однако пока не прояснилась история с его первым браком, который, вероятно, был расторгнут, и не найдена запись о браке с Ламановой, утверждать это было бы неправильным. Но все же давайте познакомимся с Павлом Андруцким немного ближе, благо почти всю историю его жизни, от рождения до смерти, удалось восстановить по документам. Павел Саввич Андруцкий родился в городе Гельсингфорсе Ньюландской губернии (ныне Хельсинки) 12 декабря 1839 года по ст.ст. в семье священника Гельсингфорского военного госпиталя Всех скорбящих Божией Матери Саввы Ивановича Андруцкого и его жены Анны Петровны. Образование получил в штурманском училище, где кончил полный курс. В 1858 году ходил за границу, в Средиземное море, на корабле «Ретвизан». Высшим приказом по Морскому ведомству (№ 244, Царское Село 11 Мая 1859 года) кадетский кондуктор Штурманского Училища Павел Андруцкий 1-ый был произведен в прапорщики, в Корпус Флотских Штурманов. Через 6 лет получил звание подпоручика (Приказ № 565 С.-Петербург, 4 апреля 1865 года) и был уволен из Корпуса флотских штурманов с этим чином 30 июля 1865 года. В начале октября 1865 года Андруцкий приехал в Тверь, где 21 числа венчался с дочерью тверского купца Иоганна (Ивана Андреевича) Леопольда, Амалией... С началом навигации 1866-го года Павел поступил на службу в пароходную контору общества «Самолет», где ему было доверено командование пароходом «Прогресс», курсирующем от Рыбинска и Твери до Нижнего Новгорода, иногда до Перми. Пока бравый капитан бороздил матушку Волгу, его молодая жена оставалась ждать его в доме своего отца в Твери. Возможно, такая ситуация не устраивала ее, или какие-то иные резоны побудили Павла Саввича через два года просить об отставке. Прошение его было удовлетворено, и приказом № 730, С.-Петербург, 5 февраля 1868 года, по домашним обстоятельствам корпуса флотских штурманов Павел Андруцкий 1-й был уволен с чином поручика. Вероятно, в это время Андруцкий переезжает из Твери в Нижний Новгород. Первое найденное на сегодня документальное упоминание о нем в этом городе относится к 1871 году. Здесь он начинает вести активную общественную жизнь: становится одним из учредителей и членом Мининского братства http://www.gorbibl.nnov.ru/bratstvo . В Нижнем Андруцкий проживет примерно 5 лет. Последнее упоминание имени Павла Андруцкого в Нижнем Новгороде — 1876 год, когда он все еще значится членом Мининского братства. Дальшейшая его жизнь была связана уже с Москвой. Здесь он появляется в середине 1870-х в качестве агента (центрального/главного агента) московского отделения Агентства страхового общества речного и сухопутного страхования кладей, под фирмою «Волга» (позднее переименовано в Высочайше утвержденное для морского, речного и сухопутного страхования и страхования от огня под фирмою «Волга»), учрежденного в 1871 году в Нижнем Новгороде. Среди учредителей агентства были те же люди, что стояли и у истоков Мининского братства. Так что представителем «Волги» в Москве Павел Саввич был выбран не случайно. Кроме того, 1 ноября 1879 года он вступает в Императорское общество для содействия русскому торговому мореходству, а вскоре становится и членом его правления. На этих должностях он вполне успешно трудится более 10 лет. Его жизненный путь прерывается в 51 год. В XLI выпуске «Известий Императорского Общества для содействия русскому торговому мореходству» за 1892 год в протоколе заседания Правления от 14 марта 1891 года мы находим следующую короткую запись: «Прежде чтения протокола, председатель сообщил печальное известие о кончине члена Правления П.С. Андруцкого, последовавшей 12-го марта. На гроб покойного председателем был возложен венок от имени Общества». (стр. 44). Умер Павел Саввич Андруцкий от сыпного тифа в доме Фишера на Большой Дмитровке, 11 (именно здесь в это время располагается мастерская Надежды Петровны), а вовсе не от мифического сердечного приступа, который уже успели придумать для красного словца представители масс-медиа. Последние часы его жизни были тяжелы: он находился в беспамятстве, поэтому пришедший к Андруцким священник храма Космы и Дамиана в Шубине Михаил Невский даже не смог исповедовать и приобщить Святых Тайн умирающего. ЦГА Москвы ф. 203, оп. 776, д. 538, лл. 118 об.-119 Что пережила тогда 28-летняя Надежда, оставаясь рядом с любимым до его последнего вздоха, можно лишь догадываться. Похоронен Павел Андруцкий на кладбище при Новодевичьем монастыре. Могила его не сохранилась. Использованные источники: метрическая книга Гельсингфорского военного госпиталя Всех скорбящих Божией Матери 1839 г., листы 9 об.-10; Высочайшие приказы по Морскому Ведомству; ГАРФ ф.272, оп.1, д. 54; Памятная книга Нижегородской губернии 1876 г.; Приложение к XXXV выпуску «Известий Императорского Общества для содействия русскому торговому мореходству», стр.4; XLI выпуск «Известий Императорского Общества для содействия русскому торговому мореходству», стр. 44; ЦГА Москвы ф. 203, оп. 776, д. 538, лл. 118 об.-119; данные, предоставленные нижегородским исследователем Игорем Кузнецовым.

Неопубликованные воспоминания скульптора Нины Германовны Зеленской, подруги Веры Игнатьевны Мухиной, о Надежде Петровне Ламановой из личного фонда Зеленской и Ивановой, хранящегося в РГАЛИ. Несмотря на некоторые неточности, воспоминания эти представляют интерес как свидетельства человека, лично знавшего Ламанову. Орфография и пунктуация оригинала сохранены. РГАЛИ, фонд 3024, опись1, дело 21 Н.Г. Зеленская Разрозненные воспоминания 1985 г. листы 40-44 Надежда Петровна Ламанова У Веры Игнатьевны не было среди знакомых незначительных людей. Я этим хочу сказать не то, что это были люди с наградами и как сейчас говорят «престижные», а это были очень интересные и талантливые люди. Она очень дружила и часто бывала, например, у балерины Марины Тимофеевны Семеновой, которая была много ее моложе, а так-же с очень интересным человеком Надеждой Петровной Ламановой, которая была много ее старше. Я только по рассказам Веры Игн. знаю о прошлом Надежды Петровны Ламановой, но работая с Верой Игн. я имела счастье познакомиться с ней лично. Это была уже очень пожилая, но все еще внешне эффектная женщина с огромным чувством собственного достоинства и благородной простотой. До революции Над. Петровна была очень состоятельной женщиной имевшей свое «дело» т. е. Ателье мод занимавшее целый дом на бывш. большой Дмитровке ныне Пушкинской ул. Она одевала весь Императорский двор и всю богемную Москву. Ездила за последними новинками мод несколько раз в год в Париж и казалось-бы, что логическое следствие всего этого был-бы уход с «белыми». Но Над. Петровна радостно встретила Революцию, которая, естественно, отобрала у нее ее «дело» и все ее состояние. Надо сказать, что ее «дело» было поставлено на необычный для того времени лад. Все ее швеи выполняли какую-нибудь одну специальность. Так например — одна шила только юбки, другая только рукава и ни одна из них не делала целого платья, что для того времени было необычайно. Мне пришлось как-то встретиться с одной из бывших швей этого ателье, которая со слезами на глазах рассказывала, как Над.Петр. устраивала им праздники и обязательно снабжала полным приданым выходящих замуж девушек. Если эти работницы уходили из этого ателье и поступали к обыкновенным портнихам, то те принимали их очень охотно т. к. марка «она от Ламановой» была очень заманчива. Но Н.П. была очень творческим человеком и после революции сидеть сложа руки не могла. Где-же применить свои силы? Конечно театр. Я, наверное, не знаю, но думаю, что Н.П. познакомилась с Верой Игн. в Камерном театре, где Вера Игн. работала с крупным художником Александрой Александровной Экстер, причем скульптуру Вера Игн. делала «между прочим», а главным образом они с Экстер делали декорации и костюмы. Экстер была много старше В.Игн., очень властная и Вера Игн. вполне ее признавала своим «ментором». В 1925-м году СССР выступал на Всемирной выставке в Париже. Что мы тогда голые, голодные и босые могли выставлять я не знаю, но тем не менее Париж был покорен двумя экспонатами, а именно: самим павильоном построенном из единственного у нас в то время возможного материала — дерева, построенного тогда очень молодым архит. Константином Степановичем Мельниковым, который так поразил парижан, что был приглашен муниципалитетом Парижа остаться на год в Париже для проектирования, кажется, рынка, что он и сделал, а второй экспонат был отдел мод. Этот отдел был сделан: Ламановой, Экстер и Мухиной. Надо сказать, что Над.Петр. была необыкновенно изобретательна на те материалы из которых делались модели платьев и шляп. Так платья были сделаны из настоящих деревенских панёв и деревенских вышивок. Украшения в виде бус был — крашенный горох, а что касается шляп, которые в это время были главным украшением туалета дам, то они были сделаны из рафии, которая вообще служила только для подоплеки шляп и покрывалась, шелком, бархатом или другими материалами украшенными цветами или перьями. Рафия это что-то вроде очень нежного камыша, который высушивался и уплощался вроде соломки, но рафия была очень мягкой и хорошо поддавалась окраске. Так вот в Париже наш отдел мод произвел сенсацию! Дальше Над. Петровна начала работать в МХАТ'е и так-же не безуспешно. Артисты к ней относились с огромным уважением. Она очень чувствовала сцену и ее специфику. Я помню очень хорошо блестящий спектакль «Женитьба Фигаро», где графа Альмавиву играл в то время специально для этой роли приглашенный молодой Юрий Александрович Завадский, который еще был артистом Вахтанговского театра. Он был красив и очень элегантен и выходил в камзоле из василькового атласа сделанного Надеждой Петровной из... крашенной рогожи. Вера Игн. очень дружила с этим интересным человеком, Над. Петровна просто обожала Веру Игнатьевну. В последний раз я видела Н.П. в начале войны. Она расстроенная уходила от Веры Игнатьевны которая уезжала в эвакуацию. Она сказала: «Я в последний раз увидела Верочку». Предчувствие ее было правильным, т. к. когда она пошла в МХАТ, с которым она должна была ехать, что-бы узнать, когда уезжает театр, то оказалось, что театр уже уехал ее об этом забыв известить. Она вышла из театра сердце ее не выдержало и она тут-же умерла.

До сих пор речь шла о предках Надежды Петровны или ее родственниках старших поколений. Теперь немного о потомках. Как известно, прямых потомков, детей, у Ламановой не было. Однако боковые веточки продолжателей рода имелись. Так, например, в массе источников упоминается как племянница Надежды Петровны модельер, худрук Дома моделей на Сретенке, Надежда Сергеевна Макарова - еще одна знаковая фигура для модного мира нашей страны. Я немного рассказывала о ней в февральской докладе http://www.svrt.ru/lib/lamanova.pdf . Здесь напишу чуть подробнее. Итак... Надежда Сергеевна — крестница, ученица и соратница Надежды Петровны Ламановой, по некоторым данным, ее племянница. С 1934 г. по 1938 г. и с 1945 г. по 1949 г. - художественный руководитель Дома моделей треста Мосбелье на Сретенке. Внесу некоторые коррективы и дополнения в ее биографию. Во всех источниках она фигурирует как племянница Надежды Петровны. Однако из найденной мной метрической записи о ее крещении становится понятно, что Макарова — не дочь одной из родных сестер Ламановой, поскольку ее мать — Вера Львовна. Возможно, здесь имеет место более дальнее родство, которое я попробую установить. По некоторым характерным чертам лица можно предположить, что Надежда Макарова является еще одной представительницей славного рода Лишевых, чьи яркие художественные способности переходили из поколения в поколение (подробнее о роде см. в статье «Знакомая незнакомка» http://www.svrt.ru/lib/znakomaya.pdf ). Пока же можно только констатировать факт, что Надежда Петровна, тогда еще вдова дворянка Андруцкая, являлась крестной Надежды Сергеевны Макаровой, дочери потомственного дворянина, отставного поручика Сергея Николаевича Макарова. Также хочу уточнить дату ее рождения. В книгах и Сети годом ее рождения обозначен 1898-й, однако данные метрики иные: 21 ноября 1896 г. (по ст. ст). Свидетельство о крещении Надежды Макаровой (РГАЛИ ф. 680, оп. 4, д. 48, лл. 2-2а) Когда Надежда появилась на свет, карьера ее отца уже не была связана с военным поприщем. Он служил письмоводителем и бухгалтером Городской психиатрической больницы им. Алексеева на Канатчиковой даче (нам более известной как больница им. Кащенко). Мать Надежды Сергеевны при той же больнице значилась писцом. Любопытно, что и дядя Надежды был связан с психиатрическими лечебными заведениями. Отставной штабс-капитан конной артиллерии Николай Николаевич Макаров служил смотрителем Преображенской больницы на Матросской улице, старейшего московского заведения для душевнобольных. Позднее, в 1910-х годах, Сергей Николаевич Макаров также занимал должность казначея Первого Литературно-драматического и музыкального общества им. А.Н. Островского. Товарищем председателя Общества был ни кто иной, как Андрей Павлович Каютов, муж Ламановой, а кроме того в Обществе из семейного клана Ламановых-Каютовых состояли сама Надежда Петровна, ее сестра София Петровна Крахт, муж другой ее сестры, Екатерины - артист Александр Чернов и мать Надежды Макаровой, Вера Львовна Макарова. В 1914-м году Надежда успешно окончила московскую женскую гимназию М. Г. Брюхоненко, а в 1915-м — 8-й, дополнительный класс той же гимназии со званием домашней учительницы географии (любопытно, что со званием учительницы географии окончила в свое время нижегородскую Мариинскую гимназию и Ламанова). [iГимназическое свидетельство Надежды Сергеевны Макаровой (РГАЛИ ф. 680, оп. 4, д. 48, лл. 3, 3 об.) В 1915-м Надежда подает прошение о зачислении ее в Императорское Строгановское художественно-промышленное училище (РГАЛИ ф. 677, оп. 1, д. 5281 — личное дело Макаровой), а 1918-м — в Училище живописи, ваяния и зодчества на живописное отделение. Прошение Надежды Макаровой о зачислении в училище Живописи, ваяния и зодчества (РГАЛИ ф. 680, оп. 4, д. 48, л. 1) Однако, судя по всему, в эти учебные заведения Макарова принята не была или не окончила полного курса. Известно, что в 1916-17 гг. она учительствовала в Калужской губернии, а по возвращении в Москву, в 1923-24 гг. посещала студию К. Юона. В это же время Надежда становится одной из сотрудниц ламановской мастерской Современного костюма, принимает участие во Всемирной выставке в Париже в 1925 г., готовит вместе с Ламановой экспонаты для выставки в Лейпциге... Во второй половине 1920-х начинается и ее работа в области театрального костюма в студии Завадского, МХАТ, театре Мейерхольда и Вахтангова. Вместе с Ламановой Макарова работает над костюмами для фильма Сергея Эйзенштейна «Александр Невский». Титры к кинофильму "Александр Невский", 1938 г. Более подробно о творчестве Надежды Макаровой можно прочесть, например, в книге Стриженовой «Из истории советского костюма» или в статье О. Востряковой «Преемница традиций» (ж-л «Юный художник», №3 за 2009 г., стр. 26-27), написанной на основе этого издания.

Что касается выходных данных. Статья "О костюме" опубликована в "Женском журнале" N1 за 1926 год (стр. 16-17 и фото Веры Инбер на стр. 1). В следующем номере (N2) за тот же год представлены рисунки моделей Надежды Петровны (стр. 18 и 19), также с подробными пояснениями, включая информацию о цвете тканей, что очень ценно, поскольку сами рисунки напечатаны в ч/б варианте. И к одной из моделей на контурном личте 2 прилагается рисунок Евгении Прибыльской (чья статья помещена на тех же страницах, что и модели Ламановой). Фактически по этим данным можно без труда изготовить эту модель.

Еще из находок. В свое время Татьяна Стриженова, до сей поры - главный исследователь биографии и творчества Надежды Петровны, в своей книге 1972 года "Из истории советского костюма" писала, что среди рукописей Ламановой ею была найдена неопубликованная статья "О целесообразности костюма" (как раз та, в которой Ламанова озвучила свою знаменитую формулу "Для чего? Для кого? Из чего? и все это синтезируется в "как?" (форма)". Стриженова эту статью опубликовала в книге по рукописи. Но! Оказалось, что она ошибалась: статья эта опубликована была в 1926 году, правда, под заголовком «О костюме». Помимо самого текста, в публикации содержатся фотографии 7 моделей Надежды Петровны из льняных кустарных тканей и вологодских кружев с подробными пояснениями, что очень ценно для специалистов. Кроме того, в роли одной из «фотомоделей» выступила писательница Вера Инбер, личность которой, до сей поры, если не ошибаюсь, в связи с Ламановой не упоминалась. Что тоже представляет определенный интерес.

Возвращаясь к Павлу Саввичу Андруцкому... С самого начала у нас с Татьяной была некая мелодраматическая версия с этой историей. Судите сами: Леман писал, что Надежда ушла из семьи, Татьяна еще до всей этой поисковой эпопеи смотрела дела по Ламановым в Нижегородском архиве для исследований Андрея Львовича Ламанова. Среди них - два прошения матери Надежды о причислении дочерей к дворянству, но Надежду она в них не упоминает. Крайнее дело - 1886 года, первое - не скажу сейчас на память, но чуть более раннее. Нет дела о причислении Нади и в РГИА. Почему же мать не вписала Надежду? Возможно, в семье произошел какой-то конфликт.Теперь мы знаем многое о Павле Андруцком и можно было бы предположить, что именно из-за него этот конфликт произошел. Разведенный (а может тогда еще и женатый) зрелый мужчина (на 22 года старше Нади), сын священника... Хотя он и уехал из Нижнего Новгорода в Москву, но явно возвращался туда по делам страхового общества "Волга". Именно в Москву уехала и Надя. Почему не в Питер, например? Вроде, там даже какая-то ее родня по Лишевым тогда еще жила... Есть даже тоненькая ниточка, связывающая Андруцкого и Суворову, у которой училась Надежда. Я, конечно, понимаю, что все эти расклады - ненаучная лирика. И, скорее всего, эта красивая версия ухода Нади по неодобренной матерью любви так и останется недоказанной. Да может и не Павел вовсе был мужем? У него, вот, младший братец имелся, Миша. Может, он тоже жил у Фишера и был отставным поручиком? Уж очень карты Амалия, всплывшая в Питере, в свое время попутала. Но могу я чуть-чуть на радостях, что я таки одолела Павла, пофантазировать, как все могло быть?

Спасибо! Да, знакомая беседа. У нас в этом разделе есть тема "Ламанова в воспоминаниях современников". Такие цитаты, наверное, лучше туда помещать, да Тань?

Еще из моих находок после публикации "Знакомой незнакомки": 1) Первая мастерская Надежды Петровны, как и предполагалось ранее, была открыта во второй половине 1885 г. в доме Помпея Батюшкова. 10 сентября 1885 года Надежда Петрова Ломанова, дочь отставного полковника, берет в Ремесленной управе свидетельство и открывает небольшое женское портновское заведение (в конце года у нее работает 7 взрослых мастериц и 4 малолетние). Здесь же, в доме Батюшкова в это время держит свое модное заведение и ее учительница кройки, Ольга Александровна Суворова. 2) Найдены новые сведения о Павле Саввиче Андруцком, которого мы изначально рассматривали в качестве возможного первого мужа Надежды Петровны. Итак, стала известна дата его смерти — 12 марта 1891 года. В XLI выпуске «Известий Императорского Общества для содействия русскому торговому мореходству» за 1892 год в протоколе заседания Правления от 14 марта 1891 года найдена следующая запись: «Прежде чтения протокола, председатель сообщил печальное известие о кончине члена Правления П.С. Андруцкого, последовавшей 12-го марта. На гроб покойного председателем был возложен венок от имени Общества». (стр. 44). Как я указывала в своих предыдущих работах, Павел Саввич Андруцкий состоял в Императорском Обществе для содействия русскому торговому мореходству с конца 1870-х. В приложении же к XXXV выпуску «Известий...» со списком членов Общества к 12 декабря 1890 года среди Действительных московских членов указан Андруцкий Павел Саввич, Большая Дмитровка, дом Фишера (с 1 ноября 1879 года) (в скобках - дата вступления в Общество) (указанное издание, стр.4). Адрес этот совпадает с адресом ателье Надежды Петровны Ламановой. Как я писала в «Знакомой незнакомке», в 1890-м она как раз переезжает из дома Черневой в дом Фишера. А в 1893-м проживает все в том же доме Фишера, уже как вдова отставного поручика, Андруцкая. Эти данные являются весомыми аргументами в пользу версии о Павле Саввиче как о первом муже Ламановой. Однако, в связи с данными о первом браке Андруцкого в 1865 году и найденной в адресных книгах Санкт-Петербурга Амалии Андруцкой (см. «Знакомую незнакомку»), официально утверждать, что эта версия верна, пока все же преждевременно. 3) Как я писала, вопреки рассказам о том, что дом на Тверском бульваре у Ламановой после революции отобрали, в ее анкете была найдена запись о том, что дом она продала. Теперь нам известен покупатель. Меж двух революций, февральской и октябрьской, дом Ламановой купил для Московского союза ссудосберегательных товариществ или, как все коротко называли его, Кредитного союза кооператоров Гавриил Егорович Степанищев, председатель Московского правления Союза. Об этом рассказывает в своих воспоминаниях его дочь, известный ученый Зинаида Степанищева. «За несколько месяцев до октября папа купил дом на Тверском бульваре для Кредитного союза, председателем которого он был. Этот дом под номером 10 принадлежал царской портнихе Н.П. Ламановой, которая впоследствии стала художником по костюмам во МХАТе». (Зинаида Степанищева. Неокончательная правда. Фонд Сергея Дубова, 2005 г. Стр. 11). Степанищев же спас дом во время боев. «У Никитских ворот были сооружены баррикады. Здесь проходила порога от Пресни к Кремлю. В боях сильно пострадал дом номер 6 по Тверскому бульвару, который был ближе к баррикадам, и дом, что стоял на самом бульваре. Я помню «безглазые» коробки этих домов, которые в течение еще многих лет напоминали о тех боях. Папа дежурил в доме Ламановой. К нему то и дело обращались борющиеся стороны с просьбой позволить установить на чердаке дома пулемет. Но папа понимал, что кому бы он ни разрешил, дом станет объектом обстрела, и его постигнет та же участь, что и соседние дома. И он не пускал никого. Как это ему удавалось, я не знаю. Тогда суд был короток. Но уцелел папа — уцелел и дом». Очень интересно в ее повествовании и переплетение судеб в эпизоде, когда тяжело заболевшую девочку Зину спас от смерти друг тогда уже покойного Степанищева, доктор Замков, муж Веры Мухиной, в недалеком будущем - близкой подруги и соратницы Ламановой, который приходил в бывший «ламановский» дом с мешочками распаренного овса. Можно найти эти воспоминания в сокращенном варианте и в Сети: http://oso.rcsz.ru/inf/pp/340 4) Адресом семьи Ламановой после Тверского, 10 до недавнего времени считался Еропкинский пер., 4, кв. 4 (он же Мансуровский пер., 1). Но, как я писала, в документах 1918-19 годов адресом Надежды Петровны и ее мужа значится Еропкинский пер., 3, кв. 2. В «ЗН» я обещала уточнить, один ли и тот же дом имелся в виду, но в 1920-х произошла некая перенумерация, или же все-таки это два разных адреса. Тем более, что в некоторых публикациях о Ламановой авторы пишут, что квартиру в Еропкинском, 4 Андрей Павлович Каютов приобрел еще до революции. Тогда зачем семье было бы селиться после революции в каком-то другом доме? Выяснилось, что Еропкинский, 3 и Еропкинский, 4 — все же два разных дома. Подтверждением тому, что семья Каютовых изначально переехала не в известный всем интересующимся Ламановой дом в Мансуровском переулке, служат воспоминания Татьяны Александровны Аксаковой (Сиверс): «И все же мы сравнительно благополучно прибыли в Москву. С вокзала мама и Вяземский, в силу дружеских отношений, отправились к Каютовым, которые к тому времени уже были выселены из своего дома на Тверском бульваре и переехали в довольно поместительный особняк Чижовых в Еропкинском переулке на Пречистинке». («Семейная хроника», М., 2005 г., кн. 2, стр. 305). Имеются в виду потомственный почетный гражданин Сергей Иванович Чижов, секретарь Московского Нумизматического общества и его жена, Ольга Николаевна. Усадьба Чижовой — маленькое украшение Еропкинского переулка, частично сохранилась и сейчас http://www.rutraveller.ru/place/88953 . В 2012 году она признана памятником архитектуры.

Итак, как и обещала, продолжу начатую в предыдущем посте тему. Письмо это мы прочли еще зимой, думали-гадали, что же могло случиться с сестрой Надежды Петровны. Выдвигали разные предположения, но дальше этого дело не пошло. Мы продолжили наши поиски, и спустя, наверное, пару месяцев, Татьяна обнаружила в архиве дело отца Ламановой, Петра Михайловича, в котором нашлось его подробное медицинское освидетельствование. А в нем, помимо серьезных проблем со зрением, врач отмечал, что Петр Михайлович "страдает общим нервным раздражением с постоянным непроизвольным подергиванием головы (Chorea St. Vitti)". Хорея или Пляска Святого Витте — одно из самых распространенных заболеваний, передающихся по наследству по линии отца и проявляющихся с возрастом. После прочтения этого документа стало понятно, что одна из сестер, вероятно, Анна, унаследовала это заболевание от отца. Вот такая грустная семейная история. Поверьте, мы не искали нарочно каких-то жаренных фактов. Мы просто беспристрастно описываем то, о чем нам рассказывают документы. Несмотря на все трудности и невзгоды, которых на ее долю выпало немало, Надежда Петровна не сломалась, не сдалась. Это ли не достойнейший пример для подражания?!

Раз уж я упомянула о письме Книппер-Чеховой... Все равно оно опубликовано, так что номинально никакой тайны я не открою. Просто почему-то никто раньше не обращал на него внимания, а мне очень уж не хотелось поднимать эту тему... Утром 17-го октября 1901 года Ольга Леонардовна в письме к Чехову описывает события предыдущего дня и в том числе рассказывает о посещении дома Надежды Петровны. Вот этот фрагмент: 303. О. Л. Книппер - А. П. Чехову «17-ое ноября утро [1901 г. Москва] Доброе утро, родной мой! <...> Вечером была у Ламановой на дому, не в магазине, поглядела, как люди роскошно живут. Сестра ее ужасно несчастная - у нее нервные подергивания, но такие сильные, что она подпрыгивает на стуле, бьет кулаком в грудь - тяжело смотреть. Я еле высидела. Пришла рано домой... » Целиком это письмо можно прочесть, например, вот здесь: http://ru-lib.3dn.ru/publ/chekhov_anton_pa...a_16/1-1-0-1974 О какой же сестре речь? Как мы помним, в семье Ламановых родилось 5 девочек, включая Надежду Петровну. О судьбе трех сестер Надежды Петровны уже достаточно много известно. В 1900-е годы Екатерина (по мужу Чернова) жила в Санкт-Петербурге, Мария (по первому мужу Неппенстрем) и София (по первому мужу Крахт) - в Москве, все трое пребывали в добром здравии, были активными дамами (Екатерина заведовала ателье, Мария держала мастерскую шляп, София была актрисой). Судьба лишь одной из сестер - Анны - нам неизвестна после окончания ею Нижегородского Мариинского института благородных девиц в 1881 году. Так не ее ли видела Ольга Леонардовна в доме Надежды Петровны? Вы можете удивиться, как же в таком состоянии можно было окончить Мариинку? Но некоторые заболевания начинают проявляться с возрастом, как могло произойти и в этом случае. Что же это за болезнь? Напишу подробнее завтра. А пока лишь приоткрыла еще одну страницу непростой судьбы Надежды Петровны...

Ну, и от той самой Марии Маркович, т.е. от меня небольшой такой спич. Как многие, наверное, знают, мы с Татьяной Грачевой входим в инициативную группу по увековечиванию памяти Надежды Петровны Ламановой, с ноября месяца работаем над реконструкцией биографии этой замечательной женщины. Вернее даже, Татьяна и раньше собирала данные о ней, о чем, уже написала. А Андрей Львович Ламанов и подавно занимается родословием Ламановых уже больше 10 лет. Дело это оказалось очень интересным, хотя и не таким простым, в силу ряда обстоятельств, которые озвучивать здесь нет резона. За это время мы приняли участие в научно-практической конференции, посвященной Ламановой, которую организовал Дом моды Славы Зайцева (19 февраля 2016 г.), посетили малую родину Надежды Петровны, село Шутилово, стали участниками фестиваля моды в г. Саров в апреле. Итоги нашей исследовательской работы были опубликованы в двух статьях в библиотеке СВРТ: http://www.svrt.ru/lib/lamanova.pdf (текст доклада, с которым выступала на конференции в Доме моды) и статья «Знакомая незнакомка» http://www.svrt.ru/lib/znakomaya.pdf. Здесь подведу краткие итоги и опубликую новые сведения, которые мы нашли после последней публикации. Если что забуду, потом в отдельный пост вынесу. Итак... Первый этап работы (ноябрь 2015 - февраль 2016): 1) Документально подтверждено первое замужество Ламановой с отставным поручиком Андруцким. Об этом браке ранее не было известно исследователям. Считалось, что единственным ее мужем был Каютов. 2) Уточнена (в пределах 2 лет) хронология второго брака Ламановой, с Андреем Павловичем Каютовым. 3) Прояснена судьба А.П. Каютова после процесса церковников 1922 года. Примерно определена дата его смерти (лето 1931 года). 4) Уточнены биографические данные Надежды Сергеевны Макаровой (соратница Ламановой, худрук Дома моделей на Сретенке в 1930-е годы). Она считается племянницей Ламановой, однако пока факт родства установить не удалось. Документально подтверждено лишь, что Ламанова (тогда Андруцкая) являлась ее крестной. Исправлена дата рождения Макаровой (1896, а не 1898, как указывают открытые источники). 5) Из небытия возвращено имя еще одной родственницы и соратницы Ламановой — Ксении Владимировны Межаковой-Каютовой. 6) Начат сбор информации о сестрах Надежды Петровны. 7) Начата работа по сбору информации о мастерских Ламановой. 8) Отработано дело по дому на Тверском бульваре, 10, принадлежащем Ламановой с 1908 по 1917 г. 9) Выяснены некоторые обстоятельства жизни Ламановой в период революции. Например, что ее дом был не национализирован, а продан ею. 10) Выявлен ранее неизвестный адрес проживания семьи Каютовых после продажи дома на Тверском бульваре. 11) Полностью отработан фонд Ламановой в Театральном музее Бахрушина. 12) Собраны первые данные об отставном поручике Павле Саввиче Андруцком, который, как мы считаем, мог быть тем самым первым мужем Надежды Петровны. Итоги этой работы были оглашены на конференции 19 февраля в Доме моды Славы Зайцева. Второй этап (март-май 2016): 1) Практически полностью отработаны данные по мастерским Надежды Петровны с 1886 по 1917 год. Выявлено три адреса мастерских, ранее не упомянутых в открытых источниках. 2) Документально подтверждено родство матери Ламановой, Надежды Александровны (урожденной Лишевой, этот факт установлен гораздо раньше Татьяной Грачевой) с родом Лишевых, среди представителей которого скульпторы Всеволод Лишев, Андрей Кикин и Ольга Булгаковская (Лишева). До этого никакой информацией о роде матери исследователи не располагали. Собраны данные о некоторых представителях этого рода. 3) Собраны материалы о Ламановой из дореволюционных книжных изданий и советской периодики. 4) Дополнены данные по дому на Тверском, 10. 5) Собраны дополнительные сведения о Павле Саввиче Андруцком и его семье. 6) Найдено дело с медицинским освидетельствованием отца Надежды Петровны, которое, вкупе с письмом Книппер-Чеховой о болезни одной из сестер Ламановой, дает основание полагать, что в роду Ламановых имелось некое наследственное заболевание. (этот факт пока не опубликован по этическим соображениям). БОльшая часть этих находок была включена в статью «Знакомая незнакомка» в мае 2016 года. Это - основные наши находки. Есть еще много не столь существенных, их не приводу тут. В настоящее время наша исследовательская работа продолжается. Кроме того, на основе всех собранных материалов готовится к публикации большой текст со всеми выходными данными отработанных источников, которых насчитывается уже более 50-ти. О последних находках читайте в следующих постах. И немного о мемориальной доске на ламановском доме (Тверской бульвар, 10)... Процесс идет. Проведены переговоры с ТАСС (сейчас именно эта организация "живет" в доме), получено принципиальное согласие руководства на установку доски и посильную организационную помощь. Согласны были даже стать тем юрлицом, от имени которого подаем заявку, но по существующему регламенту эта кандидатура не прошла. Но у нас есть согласие и от Музея моды. Написана биографическая справка, собраны подписи, все необходимые архивные документы по домовладению и подтверждающие заслуги Ламановой. Сейчас запрошены их заверенные копии в ЦГА Москвы, музее Бахрушина. Идет общение с представителем Комиссии, куда мы пакет бумаг должны отдать, чтобы максимально правильно все подготовить. Налаживается контакт с мэрией... В общем, мы уперто идем к цели, пусть и не так быстро, как хотелось бы.