Разгром английского десанта в заливе Де-Кастри (Японское море). Октябрь 1855 г.

[Вахрин]

 

Сражение в Де-Кастри. Октябрь 1855 г.

Благодаря Михаилу Яковлевиче Федоровскому — будущему контр-адмиралу Свиты Его Императорского Величества, директору Инспекторского департамента Морского министерства России, члену Главного военно-тюремного комитета и Комитета морских учебных заведений при Военном совете Российской империи, а в годы описываемых событий капитан-лейтенанту, участнику обороны Петропавловского порта в составе экипажа фрегата «Аврора», на котором он прибыл на Камчатку, нам известны сегодня все подробности сражения с английским десантом в заливе Де-Кастри, которые произошли в октябре 1855 года. Именно ему было поручено вести журнал военных действий, который лег в основу очерка «Нападение английской эскадры на восточный берег Сибири, в октябре 1855 года», опубликованного в «Сборнике известий, относящихся до настоящей войны, издаваемый с высочайшего соизволения Н. Путиловым», 1856 г.).

Он небольшой по объему и мало кому известный, поэтому позволим себе привести его целиком.

 

«В 8 часов утра, 3-го Октября 1855 года, показались в Татарском проливе, пред входом на рейд де-Кастри, три судна без флагов: один фрегат, лавировавший под всеми парусами к N-ду, и два паровых корвета. Тотчас была пробита в лагере тревога. Рота, в числе 120 человек, была разсыпана по опушке леса Александровского поста, следующим порядком: 1-й взвод, в числе трех урядников и 40 человек казаков, под командою Линейного № 14-го баталиона прапорщика Чаузова, занял правый фланг до речки Нелли, составлявшей центр позиции; 2-й взвод, в числе трех урядников и 40 человек казаков, под начальством 47-го Флотского экипажа лейтенанта Линдена, занял левый фланг позиции; два горных 10-ти фунтовых единорога, при одном фейерверкере и 18-ти артиллеристах, под командою 47-го Флотского экипажа мичмана Эльчанинова, примыкали к левому флангу. Команда казачьих штуцерных, в числе 40 человек, была разделена на 2 полувзвода: 1-й полувзвод под начальством старшего урядника Николая Сапожникова, расположенный в земляных завалах на правом фланге позиции, служил прикрытием 2-му взводу; 2-й полувзвод, под начальством младшего урядника Федота Журавлева, таким же порядком расположенный на левом фланге, служил прикрытием артиллерии. Командующий всем отрядом есаул Пузино находился в центре позиции, равно как и 19-го Флотского экипажа капитан-лейтенант Федоровский, которому поручено было следить за ходом действий для составления военного журнала.

В 8 ½ ч. приехали на берег, на вельботе, два прикащика с Американскаго купеческаго судна Bering, пришедшаго, за несколько дней пред сим, в де-Кастри. Прикащики просили позволения накрыть свезенные на берег Американские товары Американскими флагами, что им и было разрешено. Вельбот после того отправился к своему судну, а прикащики остались в магазинах, отведенных им в новом лагере.

В 9 ½ часов вошли на рейд фрегат и другой винтовый корвет, под Английскими флагами. На грот-брам-стеньге фрегата был поднят командорский бред-вымпел. Фрегат и корвет начали спускать гребныя суда на воду, производя эту работу медленно и с большим шумом. При спуске втораго судна, когда оно было уже выше сеток, на фрегате лопнули фор-сейтали, причем барказ с большим шумом ударился о палубу. Фрегат спустил пять гребных судов с ростер и один вельбот с боканцев. Корветы спустили барказы из ростер и по одному вельботу. В 10 часов неприятель начал вооружать гребные суда орудиями и сажать на них десант. В 11 часов шлюпки собрались к фрегату. В 12 ¼ часов 7 вооруженных гребных судов, имея десанту до 400 человек, построились в две колонны и направились к Александровскому посту, на речке Нелли.

Есаул Пузино не видя возможности атаковать, на открытой площадке Александровского поста, в четверо сильнейшего неприятеля, решился не допускать его до окончательной высадки на берег и послал приказание мичману Эльчанинову, чтобы, как только неприятель подойдет к берегу, встретить его картечными выстрелами, которые должны были служить сигналом к общему нападению всего нашего отряда.

В 12 час. 40 минут, гребные суда приблизились к берегу и были встречены огнем наших орудий и штуцерных; в тоже время, остальные два взвода с громким ура бросились на берег и открыли огонь по неприятелю. Ответив на огонь нашей артиллерии и штуцерных сильными картечными и штуцерными выстрелами, неприятель, в совершенном расстройстве, немедленно и безпорядочно отступил. При отступлении один из барказов коснулся кормою мели и был осыпан нашей картечью, так что с трудом мог отойти из-под наших выстрелов.

В 1 ¾ ч. фрегат и паровые корветы приблизились к берегу и стали на шпринги параллельно оному: фрегат в разстоянии на глазомер до 5 кабельтовых; корветы 2 ½ или 3 кабельтова, и начали осыпать берега наши по всем направлениям бомбами, ядрами и гранатами; тогда есаул Пузино поставил отряд вне неприятельских выстрелов.

В 5 ½ часов бомбардирование прекратилось.

В 6 часов фрегат и корветы подняли верпы и отошли от берега.

В 9 часов с неприятельскаго парохода отделился вельбот и направился к бухте Сомон. Полувзвод казаков тотчас был отряжен туда, но вельбот, не дойдя до берега на разстояние ружейнаго выстрела, поворотил назад к пароходу.

В 11 часов оставлен на береги наблюдательный пикет, из 4-х урядников и 30 казаков, под личным начальством Есаула Пузино и мичмана Эльчанинова, а остальные отведены на ночь в казармы.

Потеря наша в этот день состояла из одного убитого казака и двух раненных: казака и фейерверкера.

4-го Октября в 5 ½ часов утра, взводы заняли ту же позицию, что и 3-го числа. Первый взвод находился под начальством 14 Линейнаго баталиона прапорщика Чаузова, вторым полувзодом перваго взвода командовал корпуса флотских штурманов поручик Чудинов. Второй взвод был поручен 19-го Флотскаго экипажа капитан-лейтенанту Федоровскому. Штуцерная команда занимала прежнюю позицию, а 4-й взвод, составленный из вновь прибывших 35 человек казаков, находился в резерве под начальством лейтенанта Линдена; второй полувзвод четвертаго взвода был поручен корпуса флотских штурманов подпоручику Самохвалову.

В 7 часов корветы развели пары. Один из корветов прибуксировал фрегат на позицию. Неприятель расположился тем же порядком, как и вчерашняго числа, и завез шпринги.

В 8 часов неприятельския суда подняли кормовые флаги и начали бомбардирование, направляя выстрелы преимущественно на казармы; но ядра и бомбы ложились в лесу, не долетая до казарм.

В 2 ¾ часа десант, на четырех вооруженных барказах, направился к бухте Сомон. Тогда 1-й взвод, усиленный 35-ю человеками казаков находившихся в резерве, бросился, под личным начальством есаула Пузино, к Гиляцким юртам, а второй взвод и штуцерная команда леваго фланга, под начальством капитан-лейтенанта Федоровского, должна была встретить и отразить неприятеля, если бы он вздумал произвесть десант в Александровском посту.

Барказы войдя в бухту Сомон начали делать, вне выстрелов, промер, обстреливаяя берег из карронад. Когда они подошли на выстрел, есаул Пузино открыл по ним штуцерной огонь, - и барказы поворотили назад.

В 3 ½ часа барказы приблизились к мысу Спасения; тогда мичман Эльчанинов бросил в них две гранаты и сделал два картечных выстрела; барказы немедленно возвратились, а фрегат поворотился лагом к мысу Спасения и начал осыпать его бомбами, ядрами и гранатами. В то же время корветы открыли жаркий батальный огонь, бросая изредка конгревовы ракеты.

В 5 ½ часов бомбардирование прекратилась. В этом деле ранен рядовой горнаго дивизиона и казак. Последний скончался во время переноски в госпиталь. В 7 ½ часов вечера оставлен на берегу наблюдательный пикет из 30 человек при лейтенанте Линдене, и взводы отведены в казармы.

В 10 ½ часов вечера прибыл в де-Кастри адъютант генерал-губернатора Восточной Сибири подполковник Сеславин и принял начальство над отрядом.

5-го Октября, в 6 часов утра, штуцерныя команды праваго фланга, под начальством корпуса флотских штурманов поручика Чудинова, и леваго фланга, под начальством урядника Дмитрия Былкова, отправились на позицию для наблюдения за неприятелем.

В 9 часов винтовой корвет снялся с якоря, поставил кливер и бизань, и под парами вышел с рейда. Обойдя банку Восток, корвет отправился к N-ду. Другой корвет отдал паруса для просушки. В 10 часов подошел к берегу вельбот под Американским флагом. Находившийся на вельботе г. Мос – шкипер, Американскаго судна Bering, встречен был подполковником Сеславиным, капитан-лейтенантом Федоровским и есаулом Пузино. Г. Мос объявил, что Английский командор считает груз, свезенный на берег с Американскаго судна, Русской собственностью; на протест же Моса против этого командор отвечал, чтобы Мос ехал на берег и своими людьми взял обратно свезенныя вещи и, погрузив их, уходил в море. На просьбу г. Моса грузить обратно товары, командующий войсками объявил, что матросов с Американскаго судна допустить на берег не может и поэтому груз взять нельзя. По словам г. Моса, Английская эскадра, действовавшая против де-Кастри, составляла часть эскадры контр-адмирала Стирлинга, и находилась под начальством командора Эллиота; она состояла из 52-х пушечнаго фрегата Sybille и винтовых корветов: Encounter и Hornet. Капитан Эллиот, при отправлении десанта 3 Октября, приказывал шкиперу Мосу идти на своем вельботе впереди Английских гребных судов, отчего Мос отказался; тогда командор взял у него письмо и несколько провизии для доставления, с десантом, г. Пирсу, Американскому прикащику, находившемуся при магазине на берегу. Командор Эллиот объявил при этом г. Мосу, что возьмет де-Кастри и сожжет все здания.

В 11 часов г. Мос отправился на Английский фрегат. В 11 ½ часов фрегат и корветы открыли огонь, но не очень сильный.

В час пополудни, на Американском вельботе снова приехали гг. Мос и Чез. Последний просил: 1) позволить ему взять груз назад, своими людьми; 2) если же не позволят ему взять груз обратно, то чтобы Правительство обезпечила его в случае повреждения товаров от неприятельских выстрелов; 3) поднять Американский флаг над магазином на столь высоком флагштоке, чтобы флаг был виден с неприятельских судов, ибо командор сказал г. Чезу, что так как он не видит Американскаго флага, то и не принимает на себя ответственности, в случае повреждения товаров выстрелами.

Командующий войсками отказал г. Чезу в первой и третьей просьбе, по той же причине как сказано было г. Мосу; флаг же на флагштоке потому не позволено было поднять, что он показал бы неприятелю линию наших строений и дал бы ему верную прицельную точку. Разрешено же поднять флаг в высоту крыши домов, ибо, по словам гг. Чеза и Моса, крыши домов хорошо видны с неприятельских судов. На счет второй просьбы, командующий войсками отвечал, что правительство, вероятно, примет на себя повреждения груза от выстрелов. После этого Американцы возвратились на свой корабль.

Во время переговоров с Американцами бомбардирование не прекращалось.

В 2 ½ часа два вооруженных барказа и вельбот, выйдя с рейда, отправились за мыс Спасения, в Северную бухту, и начали бросать там гранаты, находясь сами вне ружейнаго выстрела. Тотчас же к Северной бухте послан был штуцерный взвод под командой лейтенанта Линдена.

В 3 ½ часа барказы и вельбот возвратились на рейд и пристали к острову Обсерватории, где разложили огонь и хоронили убитых, причем производили салют из орудий. В 3 часа 35 минут, вторая рота своднаго казачьяго полубаталиона, под начальством есаула Забелло, прибыла к де-Кастри. В 5 ½ часов бомбардирование прекратилось. Фрегат и корвет отошли от берега. В 6 ½ часов приехал на берег г. Чез, а г. Пирс отправился на Американское судно.

6-го Октября, в 6 часов утра, штуцерныя команды заняли свои позиции на правом фланге, под начальством корпуса флотских штурманов прапорщика Самохвалова; на левом – под начальством Линейнаго № 15-го баталиона прапорщика Матциевскаго.

В 7 ½ часов утра корвет Encounter снялся с якоря и, выйдя из губы, направился к S под парами и кливером.

В 8 ½ часов, по уходе парохода, по приказанию командующаго войсками, штуцерные команды отозваны в казармы, а на берегу оставлены наблюдательные посты.

В 10 ½ часов фрегат стал на шпринге, бортом к берегу, и открыл огонь, направляя выстрелы на казармы.

В 12 часов неприятельский вельбот ходил по рейду, делая промер по направлению к мысу Клостре-Камп.

В 3 часа войска выведены из казарм, так как бомбы и ядра стали ложиться близь окон.

В 5 ½ часов фрегат прекратил огонь, не нанеся бомбардированием никакого вреда.

В 8 часов 40 м. по полудни, фрегат открыл огонь по домикам Александровскаго поста и по мысу Спасения, в следствии чего находившиеся там посты отведены несколько назад, и огонь прекратился.

7-го Октября, в 7 ¾ часов утра, приказано переносить Американские товары из казарм в новый лагерь.

В 8 часов фрегат поднял флаг и поворотясь на ширине бортом к берегу, открыл сильную канонаду ядрами по берегу, а бомбами и гранатами по казармам.

В 8 ½ часов пришел с моря винтовой корвет и заняв прежнюю позицию, открыл огонь, по направлению на госпиталь и дом, но снаряды не долетали, или ложились в сторону.

В 10 ½ часов, так как бомбы и ядра ложились близь дороги в лагерь, переноска Американских товаров прекращена.

В 12 часов осколками бомбы выбило в казарме окна и зажгло стену, но огонь тотчас же был потушен.

В 12 ½ часов два барказа отделились от фрегата и пошли к бухте Сомон, обстреливая берег из карронад. Открытый с нашей стороны штуцерный огонь принудил барказы поворотить назад.

В час бомбардирование прекратилось.

В час с четвертью прибыли есаулы Скобельцин и Имберг с 40 казаками 6-й сотни коннаго Амурскаго полка. В 2 ½ часа, прибыл Линейнаго № 14-го баталиона подпоручик Поротов: с тремя музыкантами, 21 унтер-офицером и 159 рядовыми; в след за ним прибыл 2-й взвод Артиллерийскаго горнаго дивизиона, с надлежащей прислугою.

8-го Октября, командующий войсками, имея под начальством своим две роты своднаго казачьяго полубаталиона, одну роту Линейнаго № 14-го баталиона, сорок человек 6-й сотни коннаго Амурскаго полка и четыре горных орудия, для предупреждения нападения неприятеля, сделал следущее распоряжение: конные казаки, под начальством есаула Скобельцина, расположены близь Гиляцких юрт, и заняли на мысе Сомон наблюдательный пост.

От дежурной роты высланы таковые же наблюдательные посты: первый к кладбищу, второй на мыс Спасения и третий в Северную бухту. Для наблюдения за всеми движениями неприятеля, назначен офицер.

В ночное время, на случай нападения неприятеля, для первоначальнаго отражения его, приказано усиливать посты и назначен один взвод, при офицере, к оврагу устья речи Нелли, а в случае высадки десанта в Александровском посту (единственное место, где можно было предполагать высадку десанта), позиция распределена в следующем порядке: конная сотня должна отражать неприятеля близь Гиляцких юрт; первая рота Своднаго баталиона, заняв пространство по опушке леса, вправо от речки Нелли до кладбища, действовать на неприятеля разсыпным фронтом; вторая рота в таком же порядке и также по опушке леса, расположившись от леваго берега речки Нелли до мыса Спасения, должна действовать одинаково с первою ротою. В резерве обеих рот, за срединою оных, поставлены два взвода роты Линейнаго № 14-го баталиона, прикрытые крутыми берегами речки Нелли; а третий стрелковый взвод должен служить прикрытием четырех орудий горнаго артиллерийскаго дивизиона, из коих два должны занять позицию на кладбище, а другие два на Александровской площадке, при начале просеки. Роты разсчитаны в ротныя колонны.

В ночь переправлен в брод чрез бухту Сомон есаул Имберг с 10 казаками, для занятия пикета у каскада, дабы предупредить налитие из него водою и для наблюдения за неприятелем, который, как казалось, имел там огонь.

В 7 ¾ часов утра, винтовый корвет вышел с рейда и отправился под парусами к N-ду. Всед за корветом отделились от фрегата два барказа и вошли в Северную бухту, где произвели четыре выстрела.

В 9 ½ часов утра, вельбот с фрегата отправился к мысу Арбот; подойдя к берегу поднял красный флаг. Люди с вельбота сошли на берег, но вскоре поспешно сели на вельбот и отправились на фрегат. Причиной тому было приближение команды есаула Имберга, который заметив вельбот, поспешно бросился к нему, но, по затруднительному сообщению, и густоте леса, не успел захватить его.

В 3 часа по всему лагерю пели песни до 5 ½ часов. В 4 ½ часа фрегат притянулся ближе к мысу Спасения и стал лагом к берегу.

В 5 часов есаул Имберг возвратился назад и донес, что каскад перемерз; поэтому командующий войсками, находя этот пост лишним, приказал есаулу Имбергу присоединиться к своей сотне

9-го Октября фрегат оставался в бездействии и остальные пароходы не показывались

На 10-е число сделано распоряжение, в случае, если со стороны неприятеля не будет предпринимаемо никаких действий, командировать от каждой роты по 40 человек на очистку леса для расположения лагеря в будущем году, по назначению генерал-губернатора.

10-го Октября в 9 часов утра, вельбот с фрегата ходил в Северную бухту, и производил там, вне выстрелов, промер. В 2 ¼ часа, вооруженный барказ с фрегата направился к мысу Арбот, обстреливая берег гранатами. Взвод Линейнаго № 14-го баталиона, при капитане Кузьменко, поджидал барказ с берега, правее кладбища; но барказ, не дойдя на штуцерный выстрел, поворотил назад.

В 3 часа фрегат поднял один катер в ростеры.

11-го Октября в 9 ½ часов утра, два гребныя судна, пошли с фрегата на остров Обсерватории; одно из гребных судов было под флагом. На фрегате в это время играла музыка.

В 11 ¼ часов, вельбот с фрегата отправился в бухту Сомон. Войдя в бухту, вельбот открыл по правому борту штуцерный огонь, и подойдя к Гиляцкой юрте, находящейся на левом берегу Сомона, высадил 3-х человек, которые обмазав юрту зажигательным составом, зажгли ее. Есаул Скобельцин, занимавший в гиляцкой деревне наблюдательный пост, не открывал огня, предполагая, что если неприятель будет поджигать другия юрты, по эту сторону бухты Сомон находящиеся, - то, выпустив его на берег, он бросится и захватит людей; но вельбот поворотил назад и пошел, вдоль противоположнаго берега, на фрегат.

В 2 часа по полудни, два неприятельских барказа, вооруженные карронадами, подошли к берегу правее Александровскаго поста, на разстоянии штуцернаго выстрела и, под прикрытием фрегата, начали обстреливать берег.

Командующий войсками, взяв с собою одно горное орудие, под начальством капитана Кузьменко, и 40 человек штуцерных стрелков, Своднаго казачьяго полубаталина, под командою мичмана Генинга, - подвел отряд к самому берегу, и воспользовавшись приближением барказов, осыпал их штуцерными пулями и шрапнелевыми гранатами. После перваго нашего из орудия выстрела, барказы поспешно повернули назад, а фрегат открыл из 22 орудий праваго борта, по стрелкам и одному 10 фунтовому горному единорогу сильную канонаду.

Когда барказы стали удаляться из-под выстрелов, подполковник Сеславин отозвал цепь и орудие назад. Во время этой перестрелки, капитан Кузьменко, не смотря на сильный огонь неприятеля, весьма искусно наводил свое орудие и чрезвычайно удачливыми выстрелами привел людей на барказах в смятение; - а мичман Генинг, по указанию командующаго войсками, во время самой жаркой канонады, хладнокровно разставлял стрелков, и потом, по сигналу, в большом порядке отступил, будучи провожаем ядрами и бомбами, с неприятельскаго фрегата и вооруженных барказов. На барказах неприятеля слышны были крик и стоны. На случай, если бы неприятельский десант бросился на берег, по опушке леса Александровскаго поста была расположена первая рота, под командою есаула Пузино.

Канонада кончилась в 4 ¼ часа, не нанеся решительно никакого вреда, что должно приписать весьма удобной позиции нашей, повсюду прикрытой густым лесом.

В 4 ½ часа гребное судно, с фрегата, производило промер против острова Гитри.

12-го Октября, командующий войсками, получая донесения, что неприятельские барказы весьма часто ходят в бухту Арбот, приказал есаулу Имбергу, с командою в тридцать человек, ночью, переправиться в брод, чрез бухту Сомон, в бухту Арбот, для занятия там наблюдательнаго поста.

Утром есаул Скобельцин донес, что ночью неприятель чинил свои барказы.

В 9 часов Американский вельбот, барказ и Английския гребные суда, ходили к острову Обсерватория, для нагрузки Американскаго судна балластом.

В 2 часа вельбот и барказ, с фрегата, отправились за мыс Арбот; вскоре за сим слышны были в той стороне выстрелы, которые продолжались, с большими промежутками, до 11 часов вечера.

13-го Октября, днем неприятельския шлюпки ходили по рейде и ловили рыбу

В 5 ¼ часов по полудни, фрегат перетянулся и стал правее Американскаго судна.

14-го Октября. Неприятель никаких движений не предпринимал. В 9 часов, с поста расположеннаго в Гиляцкой деревне донесено, что в бухте Арбот слышна ружейная перестрелка.

В 11 часов приехал в де-Кастри комиссионер Американскаго купеческаго дома г. Кушин и просил позволения, у командующаго войсками, возвратиться на Американское судно Bering, вследствии чего в 2 часа был выставлен, на берегу Александровскаго поста, парламентский флаг.

В 2 ½ часа с фрегата отвалила десятка, имея на корме синий Английский флаг, а на носу белый парламентский. Приехавший на ней старший лейтенант фрегата Sybille сказал, что, по предложению командора Эллиота, парламентский флаг поднят нами с целью объяснить причину, по которой казаки будто бы стреляли в Американскаго прикащика г. Пирса, охотившагося в бухте Арбот. Подполковник Сеславин, объяснив Английскому лейтенанту настоящую причину поднятия парламентскаго флага, отвечал, что о происшествии в бухте Арбот ему еще не донесено. После сего вещи к. Кушина были погружены на десятку, которая вместе с ним, отправилась обратно на фрегат.

15-го Октября, утром, есаул Имберг прислал с известием казака, что 14-го числа сего месяца в 9 часов утра, вельбот, без флага, с 8-ю человеками пристал к берегу на мысе Арбот, в 150 саженях от поста там расположеннаго. Люди вышли из вельбота на берег и когда, двое из них, увидев стоящаго за деревьями часоваго, приложились в него из ружей, то часовой приняв их за неприятеля, выстрелил, а остальные казаки, выскочив из засады, открыли огонь и ранили двух человек, которые бросились назад в шлюпку, крича что они Американцы. Есаул Имберг, подоспевший в это время к вельботу, прекратил огонь и кричал на шлюпку, что если люди в ней находящиеся действительно Американцы, то чтоб они возвратились назад; но вельбот поспешно отвалил от берега. Бывший на берегу, 14-го числа, Английский лейтенант сказал, что на вельботе ранен один только Американец, а так как их ранено двое и об одном из них Англичане скрывают, то должно предположить, что на вельботе, вместе с Американцами были и Англичане.

Командующий войсками, видя, что пост, по неосторожности Американцев, сделался известен Англичанам, приказал есаулу Имбергу со своим отрядом возвратиться к своему месту, в де-Кастри.

16-го Октября, в 2 ½ часа по полудни, по приказанию командующаго войсками, 40 человек казаков 6-й сотни Амурскаго казачьяго полка, под начальством есаула Скобельцина, выступили из де-Кастри, для следования обратно на свои квартиры.

В 4 ½ часа по полудни, фрегат, подняв гребныя суда, поставил паруса и вышел с рейда. Тотчас по уходе фрегата, Американский коммиссионер г. Кушин, приехал на берег и объявил, что с завтрашняго числа он будет продолжать выгрузку товаров с Американскаго суда Bering».

 

Так завершилось еще одно сражение на тихоокеанском побережье…

А далее по материалам Российского государственного архива Военно-Морского флота мы проследим судьбу героев – участников сражения в заливе Де-Кастри (ныне залив Чихачева).

 

Фонд 906, оп. 3, д. 14, Л. 71

СПИСОК

Неприятельским судам, действовавших в навигацию 1855 года в сибирских водах

 

В Петропавловске

Английские

84-пушечный корабль Монарх — 730 человек экипажа

50-пушечный фрегат Президент – 450

40-пушечный фрегат Пик — 326

24-пушечный фрегат Амфитрида – 240

24-пушечный фрегат Трикомале – 240

18 пушечный корвет Дидо – 175

14-пушечный винтовой корвет Бриск – 160

14 пушечный корвет Encounter – 180

6-пушечный пароход Барракута — 160

Французские

60-пушечный фрегат Форт – 450

40-пушечный фрегат Альсефт – 360

30 пушечный фрегат Эвридик – 300

18-пушечный бриг Облегадо – 160

 

В Татарском проливе

Английские

40-пушечный фрегат Sybille – 350

16-пушечный винтовой корвет Hornet – 160

20-пушечный винтовой корвет Бриг – 160

50-пушечный фрегат Нанкин – 500

50-пушечный фрегат Winchester – 450

40-пушечный фрегат Вингрия – 360

6-пушечный пароход Стик – 160

 

В Охотском море (в Аяне)

Английские

40-пушечный фрегат Константин – 400

26-пушечный фрегат Spartan — 230

Л.38

 

Именной список нижним чинам убитым и раненым в деле против Англичан 3 и 4 числа сего Октября.

 

3 числа

1. Фейерверк горного артиллерийского дивизиона Алексей Ченский ранен штуцерной пулею в левую руку навылет. После перевязки возвратился к своему месту. В настоящее время находится в госпитале.
2. Казак Дмитрий Пермяков ранен осколком бомбы. Оторвало мышцы правого бедра, находится в госпитале.
3. Казак Роман Налимов убит бомбою в живот.

[Л. 118

Казака Романа Налимова отец Спиридон

Мать – Матрена.

Братья-малолетки:

Василий

Илья

Евстафий

Илья

Сестра Окулина]

4 числа

4. Артиллерийского горного гарнизона рядовой Гаврило Мокаденский (в других записях – Ма[о]кедонский – С.В.) ранен осколком гранаты в левое бедро.
5. Казак Матвей Ваулин убит осколком гранаты в правое легкое.

 

[Л. 118.

Матвей Ваулин – первая рота сводного казачьего полубатальона.

Мать – Анна

Жена Катерина.

Дочь Устиния.

Братья:

Козьма

Андрей Евстафий.

Невества Ирина.

Племянник Федор.

Племянница Настасия]

Л. 64.

 

Список чинам представляемых к наградам за отличие, оказанное ими в сражениях против Англичан во время пребывания неприятельской эскадры в гавани Де-Кастри с 3 по 17 число сего Октября месяца.

 

1. Сводного казачьего полубатальона командующий 1-й ротой есаул Помпей Пузино – к ордену Св. Великомученика и Победоносца Георгия 4-й ст.

«Со 120 человеками вверенной ему роты отразил неприятельский десант до 400 человек, смелым нападением на англичан заставил их более не покушаться предпринимать высадку войск на берег, а ограничиться только одним бомбардированием, кроме того есаул Пузино 3-го и 4-го чисел во время самой жаркой канонады находился постоянно в передовых постах, наблюдая за действиями неприятеля и везде подавал собою пример неустрашимости и хладнокровной распорядительности».

 

Л. 64 об.

2. Сводного казачьего батальона командующий 2-й ротой есаул Доменик Забело [Забелла] – к ордену Св. Анны 2 ст.

«Под выстрелами неприятеля расставил передовые наблюдательные посты и находился во все время бомбардирования со дня прибытия вверенной ему 2-й роты».

 

3. Сводного казачьего полубатальона сотник Николай Прежевский –к ордену Св. Анны 4 ст. с надписью «За храбрость».

«Под выстрелами неприятеля делал наблюдения и находился во время бомбардирования».

4. Сводного казачьего полубатальона хорунжий Карл Янау – к ордену Св. Владимира 4 ст. с бантом.

«7-го октября находясь на наблюдательном передовом посту, полагать надо, был замечен неприятелем, ибо, в продолжении нескольких часов выстрелы преимущественно были направлены в то место, где хорунжий Янау находился; но храбрый офицер этот не только не отступил назад, но напротив, дабы лучше видеть действие судов, подался вперед и будучи буквально осыпанным ядрами и гранатами хладнокровно записывал все действия неприятеля и весьма отчетливо доносил о них».

 

5. Прикомандированный из линейного №15 батальона штаб-капитан Александр Парфентьев – к ордену Св. Анны 4 ст. с надписью «За храбрость»

«Под выстрелами неприятеля наблюдал за действиями судов и находился во время бомбардирования».

 

6. Прикомандированный из линейного № 15 батальона прапорщик Александр Матвеевский – к ордену Св. Анны 4 ст. с надписью «За храбрость»

«Под выстрелами неприятеля наблюдал за действиями судов и находился во время бомбардирования».

 

7. Линейного №14 батальона командующий 2-й ротой подпоручик Моисей Поротов.

«Вполне достоин награды ибо наравне с прочими усердно и с точностью исполнял все возлагаемые на него поручения и находился под выстрелами неприятеля, но будучи под следствием по неумышленному убийству того же батальона прапорщика Фон Раза к награде не представляется».

 

8. Линейного №14 батальона прапорщик Александр Чеузов – к ордену Св. Анны 3 ст. с бантом и к следующему чину.

 

«3-го октября командуя 1-м взводом 1-й роты находился при отражении десанта и когда [наши] бросились в штыки то со своим взводом первым подоспел к берегу, а с 5-го числа находясь постоянно при мне [командующем обороной] под огнем неприятеля передавал приказания».

 

Л. 65

9. Линейного №14 батальона прапорщик Яков Прошутинский – к ордену Св. Анны 4 ст. с надписью «За храбрость».

«Под выстрелами неприятеля наблюдал за действиями судов и находился во время бомбардирования».

 

10. Флота капитан-лейтенант Николай Федоровский – к золотой полусабле с надписью «За храбрость»

«В продолжении всего времени пребывания неприятельской эскадры в гавани Де-Кастри имея поручение вести военный журнал присутствовал везде, где только была перестрелка и для наблюдения за ходом дел часто находился под сильным неприятельским огнем».

 

11. Флота лейтенант Линден – к ордену Св. Анны 3 ст. с бантом

«Командуя взводом 1-й роты находился при отражении неприятельского десанта и потом во время бомбардирования постоянно с точностью исполнял все на него по службе возложенное».

12. Флота мичман Николай Ельчанинов – к следующему чину и к ордену Св. Владимира 4 ст. с бантом.

«3-го октября командуя взводом горной артиллерии меткими выстрелами привел неприятеля в смятение, чем способствовал к окончательному его отражению; а 4-го октября находясь со взводом на позиции близ самого берега хладнокровно выдержал сильную канонаду открытую собственно для сбития нашей артиллерии и выждав удобное время сделал несколько удачных выстрелов по барказам подплывающих к Александровскому посту и тем заставил их отступить».

 

Л. 65 об.

 

13. Флота мичман Максим Генинг – к следующему чину и к ордену «Св. Анны 3 ст. с бантом.

 

«11 октября … командуя взводом штуцерных стрелков, высланных для прикрытия орудия, под учащенными выстрелами 22-х орудий фрегата … хладнокровно расставил пары стрелков и при отступлении провожаемым долгое время ядрами и гранатами сохранил удивительный порядок».

 

14. Флота мичман – Владимир Казин – к ордену Св. Анны 4 ст. с надписью «За храбрость».

«…под выстрелами неприятеля с точностью передавал приказания».

 

15. Корпуса флотских штурманов подпоручик Чудинов – по неимению сведений о наградах прежде сего полученных г. подпоручиками Самохваловым и Чудиновым, имею честь почтительно просить Его Превосходительство г. камчатского губернатора представить их по своему усмотрению.

«Офицеры сии во время бомбардирования находились на передовых наблюдательных постах и деятельно следили за действиями неприятельских судов, а подпоручик Самохвалов, кроме того, 4-го октября имел поручение командовать 4-м взводом и в числе других находился в деле». [Л. 258. Награжден орденом Св. Станислава 3 ст. с мечами]

 

16. Корпуса флотских штурманов подпоручик Самохвалов [Л. 258. Произведен в следующий чин].
17. Инженер подпоручик Петр Егоров – к следующему чину и ордену Св. Анны 3 ст.

«Постоянно был посылаем с приказаниями и часто под сильным неприятельским огнем, передавал их с большой отчетливостью».

18. Командующий горным дивизионом капитан Иван Кузьменко – к золотой полусабле с надписью «За храбрость».

«11-го октября хладнокровно и искусно действовал по неприятельским барказам из большого горного единорога и выдержал учащенную канонаду

Л. 66

из 22-х орудий правого борта фрегата, по данному сигналу отступил, не потеряв ни одного человека. Капитан Кузьменко стреляя на дальние расстояния … гранами, по полученным сведениям, нанес значительный вред барказам, причем был ранен в шею один из лейтенантов фрегата Сибил».

 

НИЖНИЕ ЧИНЫ

19. Старший урядник 1-й роты сводного казачьего полубатальона №8 батальона Григорий Рахманин – к производству в чин зауряд-хорунжего

«Постоянно находился впереди своих товарищей и подавал пример неустрашимости и хладнокровия».

20. Старший урядник 1-й роты сводного казачьего полубатальона № 5 батальона Николай Сапожников – к производству в чин зауряд-хорунжего.

«3-го октября, командуя 1-м полувзводом стрелкового взвода неустрашимо бросился на неприятеля в числе других способствовал к отражению десанта».

21. Старший урядник 2-й роты сводного казачьего полубатальона №2 батальона Иван Лопатин – к производству в чин зауряд-хорунжего.

«Находился во время бомбардирования и под выстрелами неприятеля разводил передовые наблюдательные посты».

22. Казак 1-й роты сводного казачьего полубатальона № 6 батальона Дмитрий Пермяков – к знаку отличия военного ордена Святого Великомученика и Победоносцы Георгия [ЗОВО].

«3-го октября находился впереди своих товарищей его полубатальона был ранен осколком бомбы в левое бедро».

23. Артиллерийского горного дивизиона фейерверкер Алексей Ченский – к ЗОВО.

«Находясь во взводе мичмана Ельчанинова 3-го октября был ранен штуцерною пулею на вылете с повреждением костей и после перевязки возвратился к своему строю».

24. Артиллерийского горного дивизиона рядовой Гаврило Македонский – к ЗОВО.

«4-го октября находясь во взводе мичмана Ельчанинова был ранен в заднюю часть ляжки» [Л. 98 – 21 октября 1855 г. умер раненый горного дивизиона младший канонир Гаврило Мокедонский].

25. Находящийся в составе сводного казачьего полубатальона младший фельдшер Марк Демидов – в старшие фельдшеры 1-ой статьи.

«3-го октября под выстрелами делал перевязки – ранен».

26. Чиновник гражданского ведомства состоящий по особым поручениям при г. генерал-губернаторе Восточной Сибири титулярный советник Анненков – к ордену Св. Анны 3 ст. с бантом [Л. 258. Награжден орденом Св. Станислава 3 ст. с мечами].

«Состоя при отряде волонтером участвовал в деле 3-го и 4-го октября и постоянно в эти дни находился в цепи застрельщиков».

 

Подписал командующий войсками в Де-Кастри подполковник Сеславин.

 

Помимо это выделено 20 (так в архивном документе, в то время как в других документах фигурируют другие цифры) знаков отличия военного ордена, выделенных для награждения нижних чинов. Попытки определить, кто же из казаков Забайкалья первым получил этот знак военного отличия – Георгиевский крест – мне кажутся тщетными – в этом списке нет почему-то ни одного из тех, кто был представлен к этой награде подполковником Александром Николаевичем Сеславиным — адъютантом генерал-губернатора Восточной Сибири, командующим русскими сухопутными войсками на Амуре. Следуя данным, извлеченным из архивных дел РГАВМФ, все его представления были УДОВЛЕТВОРЕНЫ. В том числе и те, кто был представлен в производство в зауряд-хорунжие.

Следовательно, знаками отличия военного ордена были отмечены и те из раненых казаков и артиллеристов, которые были представлены к награде Сеславиным:

— казак первой роты сводного полубатальона № 6 – Дмитрий Пермяков.

— фейерверкер артиллерийского горного дивизиона Алексей Чернский

Возможно, что только Гаврила Македонский, младший канонир артиллерийского горного дивизиона не мог получить эту награду, так как скончался в госпитале 21 октября 1855 г. [Л. 98].

А последующие награды уже распределялись по частям и по их нумерации, мне кажется, не следует определять приоритеты.

 

Л. 155

Именной список
Нижним чинам, получившим знаки отличия военного ордена

 

Сводного казачьего полубатальона

Урядники

Антон Ланчаков – ЗОВО № 103051

Иван Казаков – 103054

Петр Таскин – 103055

Селифонт Сверкунов – 103049

 

Казаки

Павел Кутузов – 103053

Степан Пешков – 103057

Харитон Резанов – 103046

 

Артиллерийского горного дивизиона

Старший канонир

Кастьян Иванов – 103056

Бомбардир

Евграф Кудышкин – 103052

 

Линейного №14 батальона

Фельдфебель

Нестор Копытов – 103050

6-й сотни Амурского полка

Казак Иван Иванов – 103047

Позже этот список награжденных «За храбрость, оказанную против англичан во время пребывания неприятельской эскадры в гавани Де-Кастри в октябре 1855 года» пополнят и другие казаки Забайкальского казачьего войска и Сибирского линейного батальона (обратите внимание на номера ЗОВО): 

 

Забайкальского казачьего войска №3 батальона

ЗОВО № 106023 казак Иван Кайгородов

 

Сибирского линейного №14 батальона 1 роты

ЗОВО № 106024 унтер-офицер Павел Круглых 

 

Забайкальского казачьего войска

№ 8 батальона казак Матвей Сверкунов ЗОВО № 106025

№ 7 батальона урядник Федот Журавлев ЗОВО № 106026

№ 10 батальона урядник Варлам Кожевников ЗОВО № 106027

 

Л. 264

«Сорок девять человек нижних чинов, находящихся на устье Амура, участвовавших в сражении против неприятеля во время пребывания английской эскадры в гавани Де-Кастри с 3 по 18 октября 1855 года в награду по 1 руб. [серебром].

Список
Горного дивизиона 16-й гарнизонной артиллерийской бригады

Горнист

Яков Бородин

Бомбардир

Григорий Якушев

Старшие канониры

Матвей Васильев

Кысьян Иванов

Семен Захаров

Созон Ромушев

Дмитрий Никифоров

Иван Устюжинин

Младшие канониры

Марк Шипачев

Харлампий Кутявин

Василий Лиханов

Захар Пешков

Матвей Пакшин

Александр Павлов

Ефим Звезнев

6-й сотни Амурского конного казачьего полка

Урядники

Трофим Селяев

Алексей Катопаев

Казаки

Иван Черных

Арсен Кожевников

Лука Носков

Клим Носков

Иван Самсонов

Кондратий Зепков

Лев Корякин

Андреян Баженов

Елистрат Сенотрусов

Василий Птицын

Семен Шемелин

Николай Корякин

Хрисанф Лончаков

Роман Бинкин (Бянкин)

Семен Стуков

Софрон Плотников

Иван Анкудинов

Тимофей Милюшин

Иван Кошкаров

Мирон Котанаев

Александр Черных

Илья Березовский

Михайло Самарин

Александр Воропаев

Ксенофонт Боробов

Александр Лончаков

Алексей Скорпаков

Афанасий Мирсанов

Ефим Пешков

Иван Корюкин

 

Л. 280

«Список заключался еще тремя именами, выпавшими по неизвестной причине

Тимофей Филинов

Феодор Астраханцов

Киприян Софронов».

 

Интересен и вопрос о том, откуда в октябре 1855 года появляется в заливе Де-Кастри 6-я сотня Амурского конного казачьего полка, если сам Амурский казачий полк был сформирован только спустя три года – в 1858 году, а вот старшинство ему присвоено почему-то… с 20 августа 1855 года.

Основной состав этой сотни, как известно был сформирован из казаков Забайкалья, прибывших к устью Амура в результате второго Амурского сплава, начатого в апреле 1855 года.

«Раннею весною 1855 года по Амуру поплыл огромный транспорт барж с войсками, разделенный на три отделения, которые должны были отправляться через соответствующие интервалы. Первый, в составе 35 барж, вел полковник Корсаков, второй, в составе 64 барж, полковник Назимов, командир 15 линейного батальона, и последний, 26 барж, шел под начальством подполковника Муравьева. В экспедиции этой, кроме супруги Муравьева, участвовали, натуралист Маак, астроном Межевой, ученый Герсфельд и другие, производившие исследование Амура. На исследование это участник сплава, купец Соловьев, пожертвовал полпуда золота.

С этим сплавом были приведены на защиту края 15-й и 14-й линейные полубатальоны, 6-я сотня Амурского конного полка, под командой зауряд-сотника Скобельцына, сводный пеший казачий полубатальон, под начальством подполковника Сеславина и ротных командиров, есаулов Пузино и Забелло. С этим же сплавом следовали переселенцы-крестьяне, в числе 481 души обоего пола, в дальнейшем поселенных в низовьях Амура. В конце мая он благополучно прибыл в Николаевск.

ёВ течение 1855 года на берегу Нижнего Амура были основаны русские поселения: Иркутское, Богородское, Гери, Больше-Михайловское, Мало- Михайловское, Воскресенское, Сабах – Табах. На острове, напротив Мариинского поста казаками была основана станица Сучи» [Задорнов Н., Война за океан. (Часть 1) Без единого выстрела].

Почему я использовал слово «основной»? Разве был еще и вспомогательный состав, который влился в 6-ю сотню?

Да, был. И у него своя история.

«12 февраля 1851 года было принято решение об организации Амурской экспедиции, которая хотя и снабжалась от щедрот Российско-Американской компании, но подчинялось генерал-губернатору Восточной Сибири через представителей власти на местах. Начальником экспедиции при помощи Муравьева и Меншикова назначался капитан 1-го ранга Г. И. Невельской. В ее состав входили 60 нижних чинов при двух офицерах и докторе» [Алексеев, А.И, Любовь, Амур, Счастье].

В примечании к книге «Подвиги морских офицеров на крайнем северо-востоке России» Г.И. Невельского имеются подробности:

«Первоначально в составе экспедиции были: Г. И. Невельской с супругой, лейтенант Н. К. Бошняк, поручик корпуса флотских штурманов А. И. Воронин, топограф прапорщик по армии П. Попов, унтер-офицер штейгер Иван Блинников; матросы — Александр Хашьянов, Егор Некрасов, Игнатий Горбовский, Евграф Карасев, Афанасий Пономарев, Аверьян Чухомлин, Петр и Ефим Дойниковы, Михаил Чупин и Александр Шишкин; комендоры — Аксентий Усов, Григорий Попов, Алексей Попов, Мирон Вяткин, Егор Кузнецов и Перфил Дианов; семьи мастеровых — Степана Решетникова, Осипа Гайдука, Григория Москвитина, Евдокима Вознюка, а также семьи казаков — Николая Пестрякова, Константина Русанова, Андрея Тюшева, Логина Нижегородова, Мартына Красовского, Романа Кошкарева и прислуга Невельского и Бошняка, а также фельдшер Шишерин с семьей. (АВПР, ф. РАК, оп. 888, д. 384, с. 44).

 

«…мастеровой Степан Решетников отправлялся на новое жительство с женой Анастасией и тремя детьми, да еще и со своей старой матерью; мастеровой Евдоким Вознюк — с женой Анной, с дочкой и внучкой; Григорий Москвитин — с женой Марией и двумя детьми. . .» [там же].

«Осенью 1852 года в Амурской экспедиции состояло 64 человека: 25 в Николаевском посту, 23 в Петровском зимовье, 16 в разъездах».

В приложении к книге А.И. Петрова «Амурский щит» есть рапорт корпуса штурманов подпоручика Д.И. Орлова от 9 октября 1852 года:

«Ранжирный список нижним чинам частей 46-го [Камчатского] флотского экипажа и Якутского казачьего полка, состоящим в команде зимовья Петровского.

№№ Чина, имена и прозвания

1. Боцманмат Петр Релюк
2. Квартирмейстер Кирилл Подобин

Матросы

3. Егор Некрасов.
4. Пантелей Сенотрусов.
5. Зиновий Меншиков (больным).
6. Африкан Попов.
7. Павел Кошкаров.
8. Степан Палагин.
9. Григорий Суковатиков.
10. Александр Хошьянов.
11. Карп Черных (на золотоприисках).
12. Семен Григорьев.
13. Гаврила Лебедев (на золотоприисках).
14. Евграф Карасев.
15. Андрей Беломестный.
16. Андрон Ваболев.
17. Степан Терентьев.
18. Селифон Каплин (на золотоприисках).
19. Кузьма Гвоздицин.
20. Андрей Попов.
21. Матвей Моисеев.
22. Яков Забелин (на золотоприисках).
23. Давыд Котов.
24. Афанасий Михайлов.
25. Спиридон Базулин (на золотоприисках).
26. Наум Васильев (больным).
27. Аксентий Усов.
28. Баталер Николай Аксиментов.

Мастеровые унтер-офицеры

29. Семен Войтехович
30. Михаил Сукиев

Рядовые

31. Евдоким Вознюк.
32. Михаил Родионов (на золотоприисках).
33. Григорий Москвитин. (больным).
34. Осип Коробов.
35. Петр Кусков.
36. Осип Гайдуков (в лесу у вырубки кокор).
37. Степан Решетников.

Якутского казачьего пока казаки

38. Матвей Большаков.
39. Яков Попов (больным).
40. Петр Пшенников.
41. Андрей Тюшев.
42. Роман Кошкаров.
43. Яков Бубякин (в лесу у вырубки кокор).
44. Феодосий Красовский (на золотоприисках).
45. Тимофей Чертовский (больным).
46. Колмогоров Илья.
47. Яков Куклин (на золотоприисках).
48. Мартын Красовский (в лесу у вырубки кокор)».

«6 мая 1853 г. было решено учредить в устье Амура особую команду для его защиты, которая должна была состоять из регулярной роты флотского экипажа и сотни забайкальских казаков. Но в 1853 г. переправить казаков в устье Амура не удалось, и охрану этого района несли небольшие отряды Амурской экспедиции. В её составе с 1850-х гг. находились 33 казака из Якутского городового полка» [Сергеев О.И., Переселение российского казачества на Дальний Восток в середине XVII – начале XX вв.: основные этапы и особенности, Интернет-ресурс: «Труды института истории»].

«Амурская экспедиция выходила из подчинения Российско-Американской компании, утверждался ее штат (два лейтенанта, два мичмана, два штурманских офицера, один артиллерийский офицер, 240 старшин и матросов, сотня казаков с двумя офицерами, взвод горной артиллерии с двумя офицерами, доктор, священник, правитель канцелярии с помощником, три писаря, содержатель имущества, два фельдшера)».

«23 мая 1853 года. Путешественники пробыли тут неделю, подробно его описали, дали названия мысам и заливам, повстречались с местными жителями, а перед уходом поставили на мысе Анастасии, недалеко от выхода в Татарский пролив, крест. На кресте вырезали надпись, гласящую, что эта гавань открыта лейтенантом Бошняком со спутниками казаками Семеном Парфентьевым, Киром Белохвостовым и амгуньским крестьянином Иваном Мосеевым, и названа Гаванью Императора Николая I»

«…Невельской направился в Императорскую гавань, которую ему просто не терпелось осмотреть. Она поразила его своим великолепием. В одном удобном заливе этой гавани, Константиновском, Невельской выставил пост, назвав его также Константиновским. Он оставил в нем десять казаков во главе с урядником Дмитрием Хороших» [Алексеев А.И., Любовь, Амур, Счастье]

 

В РГАВМФ (фонд 906, оп. 1, д. 42, л. 15) есть

 

«Список
Нижним чинам, оставленным от команды Сахалинской экспедиции для занятия Константиновского поста.

Казачий урядник Дмитрий Хороших

Матросы 46-го флотского экипажа

Ерофей Кузнецов

Никита Максимов

Матвей Моисеев

Казаки

Николай Молдаванов

Иосиф Лазарев

Иван Бобков

Николай Дроздов

Николай Безносов».

 

«…22—23 сентября в заливе Анива … высадились 59 матросов и казаков и восемь вольнонаемных поселенцев».

Их командир – Н.В. Буссе – ведя дневник, дает полный состав первых русских поселенцев на острове Сахалин [РГАВМФ, фонд 906, оп. 1, д. 42, л. 4 об.]:

Боцман Андрей Телепов

Квартирмейстер Василий Петров

 

Матросы

Василий Козлов

Константин Ведерников

Дмитрий Сименов

Василий Малышев

Филипп Юрьев

Гаврило Иванов

Андрей Ларионов

Филимон Инкин

Федор Николаев

Матвей Максимов

Иван Коротких (умер)

Самсон Шаньгин

Петр Чуборь

Яков Скуратов

Ксенофонт Краснопольцев

Петр Петров

Ефим Горносталев

Николай Смертин

Николай Гачев

Василий Тюменцев

Харлампий Бурлаков

Никита Максимов

Савелий Буевых

Михайло Шеманов

Прокопий Котлов (умер)

Назар Луговой

Иван Волетков

Архип Асанов

Гурий Тузнев

Иван Алексеев

Федор Балдаков

Тарас Смольянинов

Егор Чудинов

Иван Овдин

Иван Семенов

Спиридон Судейкин (умер)

Андрей Мусинцов

Сидор Пушигин (умер)

Ерофей Кузнецов

Петр Пушигин

Алексей Козлов (умер)

Иван Подварков

Лука Чернимговский

Семен Галкин

Матвей Воукин (умер)

Абрам Изел

Иван Белых

Иван Герасимов

Иван Казанцов

Филипп Новиков

Семен Кокоуров

Хирсан Медведев (умер)

 

Фельдшер Ефим Кокорин

Урядник Иван Томский

 

Казаки

Еким Манаков

Василий Крупенин

Филат Манаков

Фирс Минюхин

Матвей Минюхин

 

А вот список, составленный самим первостроителем Николаевского-на Амуре военного поста А.И. Петровым [Амурский щит, с. 92-94]

 

«Может быть, эта моя рукопись будет когда-нибудь любопытна для публики и напечатана, тогда пускай предадутся гласности фамилии тех, которые были невидными, но весьма полезными деятелями на Амуре, которые принесли государству безропотно, не ожидая наград и повышений, громадную услугу и, терпя страшные лишения, подорвали свое здоровье и почти все, исключая троих или четверых, лежат там, на Амуре, в земле сырой.

Выписываю из имеющихся у меня дел список нижних чинов и их семейств из строевого рапорта, поданного мною начальнику экспедиции от 5 декабря 1852 года за №157.

Боцман

1. Аверьян Никитин – был моим помощником.

Матросы

2. Март Клейн – смотрел за коровой, за огродом и был пильщиком.
3. Александр Шишкин – плотник и наш «тур», но ленивый.
4. Павел Пономарев – всегда был кок и хлебопек.
5. Игнатий Старцев – всегда больной грудью, а потом цингой.

Фельдшер

6. Андрей Шишерин – он же и писарь, он же исправлял должность священника.

Мастеровые

7. Алексей Назимов – хороший плотник.
8. Тимофей Новопашенный – плотник, но ленивый.

Казаки Якутского полка

9. Урядник Николай Пестряков – содержатель провианта и всего казенного имущества.
10. Егор Волков – плотник и пильщик.
11. Андреян Замиралов – старый плотник и пильщик
12. Кирьяк Волынкин 2-й – плотник и пильщик
13. Константин Русанов – немного был закройщик и портной, но человек больной.
14. Кир Белохвостов – плотник.
15. Семен Парфентьев – плотник.
16. Логин Нижегородов – переводчик
17. Иван Анкудинов – плотник (его имя встречается в списке награжденных из 6-й конной сотни Амурского полка)
18. Иосиф Попов – больной старик, но единственный печник, хотя и плохой.
19. Михаил Решетников – восемнадцать лет.
20. Василий Тюшев – плотник.
21. Яков Инешин – плотник и пильщик.
22. Феодосий Огибалов – плотник.
23. Варфоломей Кошкаров – ничего.
24. Иван Красовский 2-й (сын) – семнадцати лет.
25. Тимофей Милюсин – всегда больной и ленивый.
26. Василий Кошкаров – всегда больной и ленивый.
27. Аким Волынкин 1-й – ничего.
28. Яков Кошкаров – плотник, но плохой.
29. Андрей Трепелкин – плотник, но плохой.
30. Ефим Красовский 1-й (отец) – кирпичный заводчик.
31. Степан Кирсантьев – мой вестовой
32. Андрей Замиралов 3-й – хотя семнадцати лет, но молодец на все руки.
33. Иван Замиралов 2-й – пильщик
34. Василий Холмогоров – ленивый, ни на что не способный.

Кантонисты и женщины

Михайло Шишерин, Антон Красовский, Иван Тюшев, Николай Красовский; жена фельдшера Шишерина Пелагея, жена казака Тюшева Мавра, лочь ее Лукерья, жена казака Красовского 1-го Прасковья, дочь ее Елена, жена казака Нижегородова Катерина, жена казака Огибалова Матрена, дочь ее Анна, жена казака Волынкина 1-го Агафья, мать казака Кирсантьева Дарья, дочь ее Ульяна, жена казака Замиралова 2-го Акулина, сестра казака Замиралова 2-го Акулина, мать казака Решетникова Агафья, жена казака Попова Авдотья, дочь ее Пелагея».

О трагических событиях в жизни первопоселенцев Амура есть подробности в книге Г.И. Невельского: «Происходили в Петровском, Николаевском и Мариинском постах и трагические события. Несмотря на постоянный врачебный надзор и разнообразие в питании, то там, то тут вспыхивала цинга, унесшая в могилу не одну жертву. 11 февраля 1853 года умер мастеровой 1-го класса Степан Решетников, оставивший вдову в по ложении и с четырьмя детьми; 23 марта — матрос Яков Забелин; 17 апреля — мастеровой 1-го класса Григорий Москвитин, 21 апреля — мастеровой 2-го класса Осип Коробов».

Но были и радости: «…в Петровском нередким явлением были и крестины: в январе 1853 года у фельдшера Андрея Шишерина родилась дочь Анна, в феврале у матроса 1-й статьи Павла Кошкарева — сын Василий, в мае еще у двоих — по дочери».

 

А главное – следовали новые открытия:

«9 августа 1853 года экспедиция в составе начальника Николаевского поста А. И. Петрова, рядовых Замиралова, Волынкина, Кашкарова, Кирсантьева, Анкудинова, приказчика Овсянникова достигла на лодках стойбища Кизи, где по предписанию Невельского Г.И. № 222 от 15 июня 1853 следовало определить место для основания поста и постройки помещений для зимовки». Здесь был основан Мариинский пост.

Но вот что интересно — целый ряд казаков, названных якутскими, на самом деле входили в состав 2-х сотенной Камчатской казачьей команды.

РГАВМФ, фонд 909, опись 1, дело 29. Января 1856 года. Казаки Камчатской (включая Гижигинскую сотню) казачьей команды

 

Петровское зимовье

Урядник Николай Пестряков

 

Казаки:

Егор Волков

Андрей Переплеткин

Логин Нижегородов

Андриян Замиралов

Кирила Белохвостов

Семен Парфентьев

Иван Анкудинов

Иосиф Попов

Михайло Решетников

Яков Инешин

Феодосий Огибалов

Варфоломей Кашкарев

Иван Красовский

Тимофей Толстихин

Василий Кашкаров

Ефим Красовский

Андряан Замиралов 2-й

Иван Замиралов

Кир Волынкин

Аким Волынкин

Петр Пшенников

Матвей Большаков

Андрей Тюшев

Роман Кошкаров

Мартын Красовский

Яков Куклин

Тимофей Чертовский

Яков Попов

Яков Бубякин

Евдоким Белоусов

Флегонт Большаков

Моисей Корюкин

Петр Толстихин

Андрей Онохов

Федор Третьяков

Иван Киршов

Иван Корюкин

 

На Сахалине

Урядник Иван Томский

 

Казаки:

Василий Крупенин

Аким Манаков

Филат Манаков

Фирс Минюхин

 

РГА ВМФ, фонд 906, оп. 1, д. 42, Л. 3

Из списка участников Сахалинской экспедиции (на службе Российско-Американской компании)

Пятидесятник Давид Савинский

Урядник Иван Томский

Казаки:

Василий Крупенин

Филат Манаков

Фирс Минюхин

Матвей Минюхин

Федор Третьяков

Андрей Онохов

Иван Киршов

Михаил Большаков

Иван Большаков

Петр Толстихин

Иван Корюкин

Илья Корюкин

Василий Пшенников

 

В материалах Российского государственного архива мне встретились такие строки, на которые я первоначально не обратил внимание. Речь шла о якутских, гижигинских и камчатских казаках, которые были участниками Амурской и Сахалинской экспедиции и о которых сообщалось следующее – те, кто НЕ УМЕР, были включены в состав 6-й сотни Амурского казачьего полка.

И, действительно, мы обнаруживаем в списках награжденных казаков из 6-й сотни конных казаков Амурского полка имена гижигинских казаков Ивана Анкудинова и Ивана Корюкина и, возможно, также одного из гижигинских Кошкаровых – Ивана, об истории появления которого на Амуре у нас пока нет сведений...

Надеемся, что удастся найти следы и других казачьих семей Якутского казачьего полка, Гижигинской и Камчатской казачьих команд, растворившихся на просторах Приамурья и Приморья в те далекие уже годы...

 

Сергей Вахрин,
член Союза писателей России

[Вахрин]

Эта фамилия из цикла "Тайны северных имен". Но так как она имеет самое прямое отношение к событиям, которые мы раскрываем в этой теме, мы разместим ее здесь.

ТАЙНЫ СЕВЕРНЫХ ФАМИЛИЙ. АНКУДИНОВЫ (АНКИДИНОВЫ)

 

Самым известным из представителей этой фамилии был, наверное, и первый из Анкудиновых, вступивших на якутскую землю, Герасим Анкудинов, или, как писали в старину «Онкудинов Гарасимко, казак станицы Тугарина Панютина», который прибыл на реку Лену в составе отряда тобольских казаков в 1639 году вместе с первым якутским воеводой Петром Петровичем Головиным.

Известный исследователь северных морских экспедиций в Ледовитом океане М.И. Белов оставил о Герасиме Анкудинове следующее сообщение в комментариях к документам:

«Герасим Анкудинов или Анкидинов, ленский казак, спутник Семена Дежнева, в 1640 г. с отрядом сына боярского Василия Власьева пришел на Яну, откуда ушел на Колыму».

Здесь, на Яне произошло нечто, за что Власьев был впоследствии арестован.

Сам же он за себя и своих товарищей объясняет все следующим образом:

«Да в прошлом, государь, во 150-м году, как пришол с Яны реки морем и вверх по Лене реке в Якуцкой острог Енисейского острогу служилой человек Елисей Буза, а привез он, Елисей, с собою с Яны реки юкагирских аманатов трех человек. И с теми, государь, аманаты твой государев стольник и воевода Петр Головин с товарищи послали меня, холопа твоего, на вашу государеву службу на тое ж на Яну реку, где преж того был Елисей Буза, из Якуцкого острогу на конях через Камень. И я, холоп твой Васька, на ту твою государеву службу поднимался собою, лошади покупал и конскую збрую дорогою ценою. И тот, государь, подъем стал мне, холопу твоему, рублев в двести и больши, заимуючи у торговых людей из великих ростов; и тех, государь, аманатов с собою вместе на. Яну реку довел и ясак под тех аманатов с тех юкагирских и якуцких людей тебе, государь, збирал. А тем, государь, аманатом трем человеком да пятинатцати человеком служилым людем, кроме меня, холопа твоего, всем дано по лошади человеку. А велено было мне, холопу твоему, те твои, государь, лошади с Яны реки прислать в Якуцкой острог. И я, холоп твой, хотя тебе, великому государю прибыль учинить, и с того числа продал на Яне реке якуцким людем пять лошадей на соболи, а взял за те лошади в твою государеву казну девять сороков два соболи в козках. Да с того, государь, числа зимою со стыди померли две лошади. И тех мертвых лошадей продал я, холоп твой, тем же якутам на соболи, а взял за те две лошади мертвые пятьдесят соболей в козках. Да со мною ж, государь, холопом твоим, было послано из Якуцкого острогу твоего государева товару иноземцом на подарки, палем якуцких и полиц куячных и хвостов коневьих и одекую. И я, холоп твой, на те подарки на Яне реке на твой государев обиход у юкагирских и якуцких людей купил на тебя, государя, два сорока два соболи в козках да спорок соболей пластинной юкагирской. Да я ж, холоп твой Васька, служилого человека Елисея Бузы сыскали на Яне реке у якуцких людей жонку ево якуцкую погромную и под ту жонку взял я, холоп твой, под нее в твою государеву казну у брата ее, у якута, у Караки сорок три соболя в козках. И всего, государь, будучи на Яне реке, я, холоп твой, учинил тебе, великому государю, прибыли, оприч ясачного збору, тринатцать сороков тритцать пять соболей в козках да спорок соболей юкагирской. И ту твою государеву ясачную и покупочную соболиную казну послал я, холоп твой, с Яны реки в Якуцк острог по два годы с служилыми людьми з Бессоном Сидоровым да с Агапитом Ивановым на твоих государевых достальных лошадях, которые остались за продажею на Яне реке».

То есть, судя по этой отписке Власьева, на Яне все было нормально.

И далее:

«Да в прошлом, государь, во 155-м году по твоему государеву указу твои, государь, воеводы Василей Пушкин с товарищи послали меня, холопа твоего, служилыми людьми пятьюнатцати человеки из Якуцкого острогу на твою государеву службу вниз по Лене реке морем на Ковыму реку для твоего государева ясашного збора к юкагирским людем. И я, холоп твой, будучи на той твоей государеве службе на Ковыме реке, собрал я, холоп твой, твоего государева ясаку на 157 год вновь прибыли с юкагирского мужика с Чербака и с ынных юкагирских людей и с их родов и с улусных людей пять сороков тритцать пять соболей в козках перед прошлым 156 годом. А во 158 годы собрал я, холоп твой, государева ясаку с тех же с юкагирских людей с подростков и з захребетников вновь прибыли семьдесят шесть соболей перед прошлым 157 годом. А во 159 году собрал я, холоп твой, твоего государева ясаку вновь з захребетных закаменных юкагирей с трех человек с Калдата Лачигина да с Котейги Пагылымова да с Анаточокогина тритцать соболей в козках. И всего, государь, собрал я, холоп твой, на Ковыме реке с юкагирских людей твоего государева ясаку вновь прибыли в те три года восемь сороков дватцать один соболь в козках. …А за службы, государь, мои и за кровь и за раны, что я, холоп твой, поднимался своим подъемом, пожалуй меня, холопа своего, своим государевым прибавочным денежным и хлебным жалованьем в мой оклад, как тебе праведному государю бог известит».

 

Белов же сообщает иное:

«По приказу воеводы Власьев был доставлен в Якутск и посажен в тюрьму, а Анкудинов, вместе с казаком Иваном Барановым, пограбив торговых и служилых людей и собрав значительный отряд, в 1645 г. явился в Нижнеколымск, где бил челом о приеме его на службу. Из челобитной Ивана Баранова следует, что эта просьба не была удовлетворена, и якутские власти продолжали считать их в бегах.

До второго похода С. И. Дежнева Анкудинов стоял в стороне от организации похода на Анадырь и лишь после того, как Дежнев вторично просил отпустить его на поиски новой реки, Анкудинов сделал то же самое, пытаясь вырвать инициативу из рук Дежнева, хвастливо пообещал привезти царю с «новой землицы» 280 соболей, якобы на 80 штук больше, чем обещал Дежнев. Надо заметить, что в своей челобитной Анкудинов сообщает неверные сведения: согласно отписке приказчика Гаврилова и челобитной Дежнева, последний обязался доставить в казну с Анадыря 290 соболей, а не 200, как писал об этом Анкудинов. В результате спора между Дежневым и Анкудиновым наказная память на Анадырь была выдана Дежневу и Федоту Алексееву, но Анкудинов не оставил мысли пройти на реку Анадырь и со своим кочем пристал к остальному каравану. У Большого Чукотского носа его судно разбилось. С. И. Дежнев принял «розбойных людей» на свои суда. О дальнейшей судьбе Анкудинова известно, что вместе с Алексеевым его выбросило на берег Камчатки. В якутских послужных списках против фамилии Анкудинова написано: «Герасимко Онкудинов на Анадыре реке умер» (ЯА, карт. 17, ст. б, ест. 62)».

А вот мнение самого Дежнева о том, какую цель преследовал Герасим Анкудинов в этом походе:

1648 года до июня 20. Челобитная царю Михаилу Федоровичу ленского служилого человека Семена Иванова Дежнева о «воровстве» служилого человека Герасима Анкудинова [ААН, фонд 21, кн. 30, № 149].

Царю государю и великому князю Михаилу Федоровичю всеа Русии бьет челом холоп твой ленской служивой человек Семейка Иванов Дежнев. В нынешнем, государь, во 156 году бил челом государю, а в Ковымском острожке подал челобитную ленскому служилому человеку Фторому Гаврилову да таможенному целовальнику Третьяку Заборцу ис прибыли, а явил я тебе, государю, прибыли с новые реки с Анандыря семь сороков десять соболей. И в нынешнем же, государь, во 156 году, умысля воровски, хотя твою государеву службу постановити и прибыль, которую я, Семейка, явил, Герасимко Анкудинов, и прибрал он к себе воровских людей человек с тритцать, и хотят оне торговых и промышленных людей побивати, которые со мною идут на ту новую реку, и животы их грабить, иноземцев хотят побивать же, с которых я прибыль явил. А мне, холопу твоему, с теми торговыми и с промышленными людьми та твоя государева служба служить и прибыль збирати. И те торговые и промышленные люди от их воровства, что оне хотят побивать и грабить, на ту новую реку итти не смеют потому, что тот Герасимко Анкудинов своими воровскими заговорщики хотят побивать и животы их грабить. Милосердный государь царь и великий князь Михайло Федорович всеа Русии, пожалуй меня, холопа своего, вели, государь, сию мою явку принять в Ленском остроге воеводам Василью Никитичю Пушкину да Кирилу Осиповичю Супоневу, да дьяку Петру Григорьевичю Стеншину и подписати, и чтобы им про то их воровство было ведомо, что оне хотят, воры, твою государеву службу поставить прибыль, и мне бы, холопу твоему, от их воровства вконец не погинуть, что они хотят побивать торговых и промышленных людей и иноземцов, с которых я прибыль явил. Царь государь, смилуйся, пожалуй».

 «А на Ковыме реке служилых людей с ним, Вторком, у аманатов Сергейко Артемьев, Семейка Дежнев, Мишка Савин Коновал, Макарко Тверяков, Семейка Иванов Матора, Пашка Левонтьев, Михалко Семенов, Поспелко Кузьмин, да ленской ж служилой человек, которые били челом, с ними же служит Гарасимко Анкудинов. А у них де хлебных запасов нет и сетей неводных, и прядина, и сетей пущальниц из Якуцкого острогу не послано, и тем великая нужа — рыбы ловить и аманатов кормить нечем» (1647 (155) г. июля 5. — Наказная память сыну боярскому Василью Власьеву, назначенному приказчиком на р. Колыму, о проведывании новых земель, порядке сбора ясака, сбора пошлин с торговых, промышленных и служилых людей»).

 

Сам С.И. Дежнев впоследствии сообщал: ««И что он, Юрья (Селиверстов – С.В.), писал ложно, потому что не доходил он, Михайло, до Болшого каменного носу, а тот нос вышел в морс гораздо далеко, а живут на нем люди чухчи добре много. Против того ж носу на островах живут люди, называют их зубатыми, потому что пронимают они сквозь губу по два зуба немалых костяных. А не тот, что есть первой Святой нос от Колымы, а тот Болшой нос мы, Семейка с товарыщи, знаем, потому что розбило у того носу судно служивого человека Ерасима Онкудинова с товарыщи, и мы, Семейка с товарыщи, тех розбойных людей имали на свои суды и тех зубатых людей на острову видели ж. А от того носу та Анандырь река и корга далеко» [Отписки Семена Дежнева о походе на Анадырь. Записки русских путешественников XVI-XVII вв]

«... Герасимко Онкудинов послан на государеву дальную службу на Ковыму реку при прежних при стольниках и воеводах при Петре Головине с товарыщи.И в нынешнем во 164 году апреля в 11 день по отписке с Анандыря реки Семейки Дежнева тот Гарасимко умер. А в котором году, того в отписке не написано. А в его место нихто не поверстан...» (РГАДА, ф. Сибирский приказ, кн. № 375, лл. 3, 159).

«…у Г. Анкудинова был всего лишь один коч, который потерпел крушение около нынешнего мыса Дежнёва, где вся его команда была распределена по кочам С. Дежнёва, Ф. Попова, А. Андреева и Б. Астафьева. Причём на коче С. Дежнёва оказалось 6 анкудиновцев, а сам Г. Анкудинов с несколькими своими казаками перешёл на коч Ф. Попова, который попал в бурю южнее горла Анадырского лимана. А потому Г. Анкудинов не мог погибнуть отдельно от Ф. Попова.» [Быкасов В.Е. («Походы Семена Дежнева, П-К, 2020)]

В 1654 году Дежнёв «отгромил у коряков якуцкую бабу Федота Алексеева. И та баба сказывала, что-де Федот и служилой человек Герасим померли цынгой, а иные товарищи побиты, и остались невеликие люди и побежали в лодках с одною душею, не знаю-де куда».

Вот такая непростая судьба была у этого тобольского казака.

Но память о нем не исчезла: «В конце XVIII века флотский лейтенант Г.А. Сарычев писал: «Среднеколымск расположен на левом берегу Колымы. Он огорожен деревянным забором, внутри его церковь, а около оной несколько домов. Сей острог назывался прежде «Ярмонга». Эту крепость позже в народе стали называть «Башня казака Анкудинова». В 1647 году в Среднеколымском ясачном остроге оказался казак Герасим Анкудинов. Он прибыл сюда без разрешения якутского воеводы из Усть-Янского зимовья, услышав о здешних богатствах. В описании товарищей Анкудинов предстает «кудлатым», с черной курчавой бородой и огромными ручищами. По характеру буйный, привыкший жить разгульно, не желая над собой контроля и отказавшись подчинятся Среднеколымскому приказчику, стал соперником Дежнева по сбору ясака. Герасим Анкудинов по собственной инициативе предпринял морской поход вдоль всего северного берега Чукотки. Знаменитый морской поход на Анадырь с Семеном Дежневым начался с 20 июня 1648 года. К Берингову проливу из семи кочей дошли только два коча Дежнева. Остальные исчезли в пучине моря у Большого Каменного Носа в том числе и коч Герасима Анкудинова. Речка Анкудинка, которая впадает в Колыму делит Среднеколымск на две части. Правая сторона города называлась «Анкудинской» в память о казаке Герасиме Анкудинове».

Но и это еще не вся чукотская история. Вот еще одна, рассказанная новосибирским историков А.С. Зуевым:

«1687 год. «Поход подьячего Ивана Анкидинова из Анадырска к восточным чукчам. Позднее в своей челобитной он сообщил: «В 195 году мая 27 послан был я, холоп ваш, из Анадырского острожку при приказчике пятидесятнике Василии Пермяке на вашу великого государя службу вниз по Анадырю реке к неясашным иноземцам в Чюхоцкую землю к чюхчам призывать их под ваши великого государя царские высокие руки в вечное холопство с ясачным платежом и я, холоп ваш, тех чюхоч под ваши великие высокие руки разговорил и к шерти привел».

В ясак была взята моржовая кость с «лутчево их князька Копейчка (?) да с брата ево… и с родников», по одной кости с человека. Одновременно, но независимо от Анкидинова, ясак собирал казак Василий Борисов. В ясачных книгах Анадырского острога за 1687–1688 г. оказалась запись: «Чюхочья роду морских каменных чюхоч, что взято великих государей с трех чюхоч вместо соболей и лисиц костью рыбью моржового зуба привоза подьячего Ивана Анкидинова, да казака Васьки Борисова нынешним 196 году. Князец Копенко да брат ево Тасира с родниками их десять человек, ясаку с них взято вновь десять костей рыбьего моржового зуба, шесть костей весом пуд да четыре кости весом подпуда. Князец чюхочей Чюхоча, да он же Елмо, ясаку на нем взято вновь две кости весом девятнадцать гривенок. Тинтега, да он же Могол чюхча, ясаку на нем взято вновь кость рыбей моржовый зуб весом шесть гривенок»».

Самые ранние сведения о службе подъячего Ивана Анкидинова на Чукотке относятся к 1681 году. Вот одна из любопытных челобитных о жизни промышленных людей в Анадырском остроге, оформленная Иваном Анкидиновым (Анкудиновым):

«…служим с воды и с травы. И они, приказные люди, нас, сирот твоих, с Анадыря реки не выпущают для ради безлюдства. И караулы мы, сироты твои, у твоей великого государя казны и у аманатов караулим потому ж против служилых людей и тягло всякое и потуги платим и аманатцкие кормы кладем. И оттого мы, сироты твои, обнищали и погибли до конца, и жен и детей своих изохолопили в вечное холопство; и в прежние годы тебе, великому государю, с себя оброки платили и пятинные деньги давали. Милосердный государь царь и великий князь Федор Алексеевич всеа великия и малыя и белыя Росии самодержец, пожалуй нас, сирот своих, вели, великий государь, в Анадырском острожке свободить от караулов и выпущать нас, сирот своих, из Анадырского острожку и вели, великий государь, сею нашу челобитную послать под отпискою в Якутцкой острог. Царь государь, смилуйся.

[На обороте помета:] К сей челобитной вместо промышленных людей Проньки Ярофеева, Савки Васильева, Фомки Семенова, Ивашка Фомина, Панфилка Лаврентьева, Нехорошка Панфилова, по их веленью Ивашко Анкудинов руку приложил».

Собственно, и родословная история этой фамилии на крайнем северо-востоке России напрямую связана с этим человеком, потому что спустя десять лет после похода подъячего Ивана Анкудинова случилась еще одна история: «Согласно отписке анадырского приказчика Е. Петрова, в 1709 г. чукчи «во многолюдстве» шли «с боем» на Анадырский острог. Однако столкновения удалось избежать. Посланный еще ранее к чукчам для «призыву в ясачной платеж» новокрещенный юкагир Иван Терешкин сумел не только отговорить их от похода, но даже привел с собой в Анадырск «для веры» одного чукчу, с которого взяли в ясак красную лисицу. С Терешкиным же чукчи отпустили взятого в «давные годы» в плен казачьего сына. Однако, прибыв в Якутск, Петров в своей сказке несколько иначе изложил ход событий. Оказывается, он послал к немирным чукчам для призыва и взятия аманатов отряд во главе со служилым Иваном Локосовым. Последнему удалось привести в Анадырский острог одного чукчу, который обещался платить ясак. Привели также казачьего сына Ивана Анкудинова, который «в давних годах» попал к чукчам в плен и прожил у них 12,5 лет».

А какова судьба самого подъячего? Точнее, судьба кого-то из Иванов Анкудиновых, потому что, судя по следующей информации, их было, как минимум, двое в Анадырском остроге.

По одной из информаций он погиб: «Шел 1689 год. К этим ясачным чукчам был послан второй отряд казаков, судьба которых тоже закончилась трагически: «Да в прошлом во 197 [1691] году послал я, Андрюшка [Цыпандин], по Анадырю реки к морю к чюхчам для ясачного костяного збору казаков Ивашка Онкудинова, Сидорка Григорьева, Степана Иванова, Харьку Самойлова, и те воры изменники, те же ясачные чюхчи, тех ясачных зборщиков убили».

По другим: «1692 год. …В коряцкую землю для разговоров и призыву» в подданство ходил казак Иван Анкудинов. Он благополучно вернулся и принес «10 лисиц красных, и те лисицы взял с коряк в ясак».

Но вот, что интересно: в росписи казаков Анадырского острога за 1690 год мы встречаем имя Федора Анкидинова [РГАДА, ф.1177 (Якутская приказная изба), оп. 3, д. 3378, л.1].

А последующее уточнение, правда, связанное уже с трагическими событиями, обрушившимися на весь северо-восток империи – «оспенное поветрие», также говорит о возможной родовой связи:

«Якутцкого города служилые люди. Холостые рядовые казаки. Федька Иванов Анкидинов в прошлом во 199 м [1691] году в Якутцком умер воспою» [РГАДА.Ф.214.Оп.5. Д.330. Л. 60 об.].

Возможно, это просто совпадение?

Возможно.

Затем в нашей дальневосточной истории появляется еще один Федор Анкидинов, но уже Григорьевич.

В тот год, когда умирает от оспы Федор Иванович, Федор Григорьевич был записан в женатый оклад [РГАДА.Ф.214.Оп.5. Д.330. Л. 49]. А в 1706 году камчатский приказчик Василий Колесов, возвращаясь с ясаком в Якутск, оставляет за себя управляющим делами в Верхнекамчатском остроге (заказчиком) Федора Анкидинова.

Удивительного в этом мало: Федор шел по стопам своего отца, который рукрводил казачьими экспедициями на Охотоморье:

«Охотск, 1688 год: «Служилый Григорий Онкудинов, которого тот же Козинский посылал на жемчужный промысел, рассказывал, что "за Тоуем де рекою есть река Ола и по той де реке живут многие роды неясачные иноземцы Коряки". Путь от Охотска до Олы и даже до Ямы казаками был уже разведан. От Охотска, сообщалось, до Тауйска морем на коче дней девять-десять, а берегом "пешему человеку недели две", а от реки Тауй до реки Ола "итти берегом 5 дней, а с Олы реки до Ямы реки берегом же 8 дней". В это время начинают поступать и первые после Стадухина и Чукичева сведения о коряках. Онкудинов рассказывал, что "живут де на реке Яма иноземцы Коряки пешие", многочисленный народ, "а ясаку... не платят". Они приходили в Тауйск для торговли с ясачными эвенами. За рекой Яма, продолжал Онкудинов, в четырех днях "берегом пешему человеку" находится река Орера, вероятно, современная река Иреть. По ней жили "неясачые" коряки оленные».

И далее, что касается его сына Федора, мы находим это имя в списке тех, кто отказал в 1707 году во власти Владимира Атласову, а в 1711 году принимал участие в бунте, в результате которого были убиты три камчатских приказчика, в том числе и Владимир Атласов, а в 1712 году Федор [Онкудинов] оказался среди тех верхнекамчатских казаков, которые пришли грабить нижнекамчатцев…

Дальнейшая судьба Федора нам неизвестна, но я не удивлюсь, если она будет связана с Анадырским острогом, потому что наказание верхнекамчатских казаков, поднявших бунт в 1712 году, было не просто суровым, а показательным и многие из них были приговорены к «вечному житью» на этих окраинных землях Северо-Востока России.

И, действительно, в 1731 году толмачем в отряде Дмитрия Павлуцкого на Чукотке оказывается еще один Анкудинов:

«Перейдя губу, отряд повстречался с 30 оленными чукчами, с которыми Павлуцкий через переводчика казака Семена Онкудинова вступил в переговоры. Павлуцкий пытался уговорить чукчей «поддаться Российской державе». Чукчи в свою очередь, не без ехидства, попросили русских не уничтожать захваченных чукотских оленей, заявив, что все равно отберут их назад. Более того, они стали угрожать Павлуцкому полным уничтожением его отряда, бахвалясь собственными силами. В пересказе казаков это звучало следующим образом:

«Наше де войско сами в их Чукоцкую землю принесли свои головы и тулова, которыми де головами и костями будет белеть имевшей близ того места каменной мыс… они де неприятели не будут по российскому войску из своих оружей луков стрелять, но по многолюдству своего войска ременными чаутами (коими они обыкновенно езжалых своих оленей имают) переимают, а головами и костьем разные звери — медведи, волки, россомаки и лисицы — будут идать, а огненное ружье и другое, что есть из железного, получено будет в добычу» [Зуев А.С. Русская политика в отношении аборигенов крайнего Северо-Востока Сибири (XVIII в.) // Вестник НГУ. Серия: История, филология. Т. 1. Вып. 3: История / Новосиб. гос. ун-т. Новосибирск, 2002.]

Известно, что сословная принадлежность в кадровой политике царской России играла исключительно важную роль и выход из роли простого рядового казака в чин сына боярского или пятидесятника (унтер-офицеров), а тем более сотника (обер-офицера) или подъячего (приказнослужительского сословия) было явлением исключительно важным для потомства, представители которого наследовали чины своих родителей.

И в 1772 году в Гижигинской крепости служит сотник (в 1781 году каптенармус) Иван Анкудинов.

Гижигинская крепость в 1768 году пополнилась гарнизоном, который прежде был расквартирован в Анадырском остроге, который к 1771 году по предписанию свыше подлежал уничтожению, как совершенно бессмысленный в военно-стратегическом отношении для защиты ясачного населения Камчатки и Корякии от грабительских набегов чукчей и неясачных коряков.

Теперь важнейшими военно-стратегическими центрами становились Гижигинская и Тигильская крепости, значение которых также резко упало, когда, наконец, благодаря православному чукче сибирскому дворянину и капралу Николаю Ивановичу Дауркину (Тангитану) и коменданту Гижигинской крепости Тимофею Шмалеву, был заключен мир с чукотскими вождями в 1778 году.

И в 1768 году, когда первая партия переселенцев была отправлена из Анадырского острога в Гижигинскую крепость, среди анадырских казаков был Трифон Анкудинов с женой и сыном Семеном (1755 г.р.). В ведомости Гижигинской крепости за 1781 году Семен Трифонович значится в чине… казачьего сотника. А его брат – Тимофей Трифонович – в чине пятидесятника.

И весьма интересную запись мы обнаруживаем в документах о состоянии двухсотенной Камчатской казачьей команды за 1855 год:

Список по старшинству их службы в Петропавловске

Казаки

Николай Анкудинов – 66 [1789]; из приказчико-служительских детей, на службе и в чине с 1801 года [РГАВМФ, Ф. 906, оп. 1, Д. 29, Л. 10].

А вот и другая запись:

Ведомость находящихся на льготе

Петропавловского порта

Казаки

Николай Семенович Анкудинов [РГАВМФ, Ф. 906, оп. 1, Д. 29, Л. 7].

И выстраивается послужная линия: Николай Семенович – его отец сотник Семен Трифонович – его дед Трифон Иванович – его прадед сотник Иван Иванович – и прапрадед подъячий (приказнослужащий) Иван Анкудинов.

Возможно, в каком-то звене мы и ошибаемся, например, Трифон и Иван Ивановичи были братьями, но в целом сословная схема. Уверен, соответствует действительно, хотя, конечно, необходимо ее подтвердить фактами.

У Николая Семеновича нам известны два сына – Евдоким [1828 г.р.] и Иван [1842].

И вот читаем про Ивана:

Николаевский-на-Амуре военный пост 1853 год.

Иван [Николаев сын] Анкудинов – плотник

«9 августа 1853 года экспедиция в составе начальника Николаевского поста А. И. Петрова, рядовых Замиралова, Волынкина, Кашкарова, Кирсантьева, Анкудинова, приказчика Овсянникова достигла на лодках стойбища Кизи, где по предписанию Невельского Г.И. № 222 от 15 июня 1853 следовало определить место для основания поста и постройки помещений для зимовки». Здесь был основан Мариинский пост.

Согласно ведомости за 1855 год, Иван Николаевич находился в Петровском зимовье [РГАВМФ, фонд 909, опись 1, дело 29].

И далее самое интересное – казаки Камчатской казачьей команды, откомандированные в состав Амурской и Сахалинской экспедиций, были причислены к амурским казакам – влились в 6-ю сотню Амурского полка, дислоцированную в устье Амура и отразившей в октябре 1855 года удар английского морского десанта в заливе Де-Кастри.

И вполне вероятно, что это его имя было отмечено в приказе:

«Сорок девять человек нижних чинов, находящихся на устье Амура, участвовавших в сражении против неприятеля во время пребывания английской эскадры в гавани Де-Кастри с 3 по 18 октября 1855 года в награду по 1 руб. [серебром].

Список

6 сотня Амурского полка

Иван [?] Анкудинов.

Почему я поставил знак вопроса?

Потому что в материалах, датированных 1893 годом, я обнаруживаю имя Ивана Николаевича на Камчатке: «Исповедальная роспись. Выдана из Камчатской Духовной Консистории присту Облуковинской церкви для записи бывших и не бывших у Исповеди и Св. Причастия на 1893 год»: «Отставной казак Иоанн Николаев Анкудинов, вдов, 54 [года]».

Благодаря материалам Государственного архива Магаданской области, в котором мне удалось поработать, был собран (в том числе и) родословный материал о потомках гижигинского казака Михаила Анкудинова [1773 - 1850] и его детей – Тимофея [1820], женатого на казачке Нижегородовой Устинии Михайловне [1835]; Аристарха [1825], женатого на дочери боцмана Охотской флотского экипажа Агриппине Тимофеевне Яковлевой; Николае [1847], а также их детях и внуках, потомки которых, возможно, и сегодня продолжают историю своего рода.

Более подробно об этих ветвях рода казаков Анкидиновых (Анкудиновых) мы расскажем во втором томе книги «Тайны якутских фамилий».

Сергей Вахрин,
член Союза писателей России