Павел Иванов-Остославский Опубликовано: 6 сентября 2009 Поделиться Опубликовано: 6 сентября 2009 Павел Иванов-ОстославскийСборник "Святилище огня" Стихи о любви Ты для меня теперь явиласьЛюбимой, Музой и Сестрой -О, сколько душ соединилосьВ твоем лице, в тебе одной! Веленью Божьему подвластна,Всегда любить обречена,Ты утонченна и прекрасна,Как византийская княжна. В тебе заложена троичность,И тут уж как ни посмотри,Хотя одна ты только личность,Но для меня ты - целых три. Когда твой взгляд, умен и тонок,Улыбкой нежной просветлен,Я весь ликую, как ребенок,Я трижды счастлив и влюблен. Я становлюсь, с тобой повздоря,Мрачнее, чем затменье дня,Как будто бы тройное гореСлучилось в жизни у меня. Я, от стыда изнемогая,Себя раскаяньем душу,Затем, что я тобой, роднаяТеперь уж трижды дорожу! * * * * * Когда я в ночи засыпаю,Ко мне из небесной страныСлетаются птичьею стаей Прекрасные, добрые сны. Садятся они в изголовьеКровати моей, и вокругБезбрежной, вселенской любовьюВесь мир наполняется вдруг. И кажется, что во ВселеннойЦарит благородство одно,Оно лишь во веки нетленно,Оно лишь нам свыше дано. И мне открывается тайна:Изящна и утончена,Мне встретится скоро случайноПрекрасная дама - она, Чьим образом грежу я нынче.Она так мила и умна,Что даже и кистью б да ВинчиМогла быть изображена. Но время проходит, и стаяСрывается прочь от меня,В предутренних сумерках таяИ в бледности нового дня. И я просыпаюсь, жалея,Что бодрствовать должен весь день,Ах, если б на землю скорееСошла полуночная тень! * * * * * Живу я среди белых льдинИ средь холодных водСовсем один, увы, один -Никто ко мне не йдет. Обходит мой убогий кровКузнец и китобой,И даже чукча-рыболовНе в дружестве со мной. Метут студеные ветра,Свирепы и лихи,А я в яранге у костраПишу мои стихи. Над пламенем по три часаСижу я в забытьи,И мне мерещатся глазаЗеленые твои. Не скрою я: приятно мне,Грустя, в огонь смотреть -Твоих волос цветет в огнеКаштановая медь. В костре я видеть очень радХоть до конца временТвой несказанный, светлый взгляд,Что одухотворен. Что мне кузнец и китобой -Гореть им всем в огне!Я буду жить, коль образ твойЯвляться будет мне! * * * * * Марии ПлошихинойКак жутко тошно на душе:Я дням веду свой счет,Тоска меня давно ужеУжасная грызет. И гонит прочь тоска меняБыстрей, быстрей, быстрейИз мира света и огняВ мир сумрачных теней. Она со мной везде, кругом,Среди пиров и месс,Она, как вездесущий гром,Карающих небес. Но исчезает вдруг тоскаВ забвения реке,Лишь друга чуткая рукаПрильнет к моей руке. Лишь я услышу голос той,Чей лик так чудно мил,Чей крест мерцает золотойСеянием светил, Чей локон, как волна завит,Чей взор яснее дня…Ах, Маша, лишь один твой видУж исцелил меня! * * * * *Ночь, снова не сплю, вижу глубь темноты,Тебя вспоминаю не смело…Тебе все на свете отдам я, лишь ты,Лишь этого б ты захотела. О, ради тебя я пошел бы на все,Ах, милая, в рай иль в геенну -Живу я любовью, и сердце моеНе знает ни страха, ни тлена. Избавлю себя от материи пут,Пожертвую телом и кровью,И в то перейду, что любовью зовут -Блаженной, Вселенской любовью. Не стану писать я, как прежде стишки,Покой я ничей не нарушу -Среди Серебристой Полночной РекиМою ты увидишь вдруг душу. Я стану глядеть кругловат, желтоватСредь всплесков серебряных ночиИз дальних, космических, темных палатВ твои изумрудные очи. Пусть время погаснуть последней звезде,Пусть небо затянет туманом,Но я буду вечно с тобою везде -Я буду твоим талисманом. Ты станешь ли бодрствовать, станешь ли спать,Но я - вечно зрячее око -Над крышами буду тебя охранять,Блуждая на запад с востока. И пусть пробегают неслышно года -Мне вечно лететь над тобою,Тебя охранять и лелеять всегдаИ быть талисманом-Луною. * * * * * КвазимодоКогда-то, в век странный и темный,Собор был в Париже. Он встарьСтоял среди улиц, огромный,А жил в нем - церковный звонарь. Звонарь тот хромой, безобразный,Для многих урод и фигляр,Натурой был тонкой и страстной -Имел благородства он дар. Он крепок был в чувстве и в вере,Но разве обманешь судьбу -Открыл он церковные двери,Впустив внутрь храма толпу. Толпа в миг безумств и свободы,Под действием внутренней ржи,Вошла под церковные своды,И кровью зажглись витражи. Он, грех совершивший, ранимый,Вины своей не перенес,И умер он рядом с любимой,Как друг, иль как преданный пес. * * * * * Ты меня так искренно любила.Что же я? Увы, в моей душеНе любовь - совсем другая сила Возникала исподволь уже. В мир душа захлопнула оконце,И сгустилась в ней седая мгла -Мне казалось я сокрыт от солнцаТенью Люциферова крыла. Нежное, пресветлое созданье,Ты была печальна от того,Что, увы, не обратил вниманьяЯ на грезы сердца твоего. Я, тобою восхищаясь, все жеНе тобой, а болью жил своей -Для меня зачем-то стал дорожеСтрашный мир уродливых теней. И душа моя и даже телоОказались в адовом плену -Я ушел за чуждые пределы,В темную и дальнюю страну. Ты мою лишь душу приоткрыла,И конечно сразу поняла -Буйствует во мне слепая сила,Сила разрушения и зла. Ты переменилась постепенно.Мысли о прощении гоня,Стала ты печальна и надменна,И, конечно, бросила меня. И, хоть мы с тобой теперь в разлуке,И меж нами горы и леса,Я в мечтах твои целую рукиИ во снах смотрю в твои глаза. * * * * * Приди, хоть в сеянье денницы,Хоть в блеске полночной звезды,Ко мне, Поднебесья Царица,-Космический дух красоты! Меня покидает сознанье,Все руки слабей и слабей,Я чую - из тьмы мирозданьяЛетит огнедышащий змей. Тот змей многоглавый, крылатый,С когтями, что кровью горят,На нем чешуя, словно латы,И в ней отразившийся ад. Он смерти извечный предтеча,Ему нами править дано;Он душу мою человечьюХотел погубить уж давно. Меня из волшебного сада,От муз, опьяненного сном,Возьмет он, и ужасы адаУзнаю я в царстве ином. Я сгину в ужасной геенне,Средь крови, средь тьмы и огня,И мертвых прискорбные тениВ свой круг скоро примут меня, Их воющих, исчерно-красныхПройдет предо мной череда,И я среди этих ужасных Теней растворюсь навсегда. Но я среди крови и ночиВ миг смерти увижу пускайЛюбовью горящие очиИ царственный твой горностай. И пусть суждено раствориться Мне в адском кровавом огне,Тебя я увижу Царица,-Я знаю - придешь ты ко мне. * * * * * Смейтесь ангелы Господни,Плачьте, бесы Сатаны,-Я ушел из преисподни-Люциферовой страны. Долго пробыл я в геенне,Там не сладко было мне -Жгли меня там злые тениВ вечном адовом огне. Снова я живу на свете,Только вот средь бела дняВстретив, женщины и детиСторонятся все ж меня. И за мною тени взглядов Их летят. Как им претит,Как страшит их жудкий, адовМой потусторонний вид! Но, любовь взвалив на плечи,Одолев законы зла,Ты одна со мною встречиИщешь, дивна и светла. От тебя едва ли скрою,Что дела мои и сныДышат лишь одной тобою,Лишь тобой вдохновлены. Ты, толпе не веря странной,На нее уж не греши.Ей – толпе - моей туманнойНе понять во век души… * * * * * Много странного в женщине скрыто:До конца никогда не поймешь,Весела ли она, иль сердита,Говорит она правду, иль ложь. Но мои «доброхоты», ощерясьИ сгущая в душе моей мрак,Скажут мне: «Что за глупая ересь!Раз не понял ты, значит дурак!» И, на очи навеяв туманность,Сделав вид, что не слышу хамья,Я скажу: «Все же в женщине странность И загадочность чувствую я»… И, конечно, безумно ликуя,И светясь, как сеяние дня,Я припомню мою дорогую-Ту одну, что любила меня. Воспевать ее будет напрасно -Мне не хватит ума моего,Чтоб сказать, как же было прекрасноИ чудесно мое божество! Но, увы, - все поэты беспечны,Ну а музы - влюбленно-легки,И они улетают навечно,Лишь другого услышат шаги... (Прямодушие в них и обманность,Ужас ночи и прелесть зари…Музы, Музы, какая же странностьОбуяла вас, черт подери!) И моя от меня улетела.Я любил ее. Что же она?До меня никакого ей дела -Муза мне ведь совсем не жена. Но события жизни так скоры -Время мчит неизвестно куда,И уносит с собою раздорыИ мечты, и любовь навсегда. Я теперь совершенно здоровый,Нет в глазах уж безумья огня,Открывается светлый и новыйНеразгаданный мир для меня. Но сомненье одно, так тревожаВесь досуг мой, не властно уму:Почему улетела ты все же,Муза, дай мне ответ - почему! * * * * * * * * * * * * * За окнами движутся тени,Горит золотая луна.-В моря неземных сновиденийВхожу с головою, до дна… И гаснет во тьме Мирозданье,И меркнут его рубежи-Всё реже вещей очертанья,Всё ярче чудес миражи… Полночным укутанный мраком,За явь принимаю я сон,И вижу, что тайным я знакомЗа кем-то идти приглашен. Вот тени нечёткая кромка,Вот стан, что из тьмы и огня -Смотрите ж: сама НезнакомкаК себе призывает меня. Движенья - изяществу верность-По-блоковски чудно легки,Поверий знакомая древность,Знакомая узость руки… Она меня кличет и манитВ зарю золотистой луны,Где тучи едва закрываютГраницы далёкой страны. Страны, где личины и маскиНужны мне не будут ни дня,Где добрые древние сказкиНа век околдуют меня. * * * *Ольге Ивановне Остославской Уж в меня нынче демон вселился:Все предметы мне странно чудны,Я теперь понимать разучилсяСовершенно, где явь, а где сны. Целый день я слоняюсь по дому:То пройдусь, то, шальной, пробегу,Мне ведь издревле всё здесь знакомо,Хоть узнать ничего не могу. И когда прохожу по гостиной,Становлюсь вдруг я сам, как ни свой,-Снова вижу я в раме стариннойЧудный лик госпожи молодой. И с портрета взирают их милость:Десять рыцарей - десять вельмож.Как же мило она поместиласьНа холсте среди сталей и кож! Стану их имена прославлять яПоэтически хоть до одра:Это предки мои - это братьяМеж собою и с ними сестра. О, прабабушка! В Вас воспиталиГрациозную стать лебедей.Вы, как фея из сказочной дали,Как принцесса из рыцарских дней. Восхищаться я снова и сноваБуду Вами не дни, а века -Вот моё Вам приветное слово,Что восславит Вас наверняка. Белый клинок(Стихи о Белой Гвардии) ВрангелевцыУмирала старая Европа,Постепенно превращаясь в прахНа соленых топях Перекопа,Под водой кровавой в Сивашах. Катастрофа совершалась зримо,Смерть была единой госпожойНа просторах выжженного Крыма -На земле и нашей, и чужой. И под вопли разъяренной стали,Под ужасный орудийный войВоины, сражаясь, умиралиЗа Россию на передовой. Шли вперед, исполненные веры,Шли на смерть под громкое «Ура»,И князья, и просто офицеры,И солдатский люд, и юнкера. Царствовала смерть по белу свету,Кровью наполнялись Сиваши,И, конечно, там - средь павших где-то -Затерялась часть моей души… * * * * * Белый воинЯ лишь отзвук пройденных столетий.Я погиб, и вот моя душаВдруг воскресла в белизне соцветийПышных трав у края Сиваша. Я погиб под звуки канонады,Грудь мою насквозь пронзил металлВ миг, когда поднялись в бой солдаты,Защищая наш Турецкий вал. И теперь здесь - на краю планеты-Я лежу средь девственных степей,Видя сны в ночной тиши до света,Вспоминая были прошлых дней. Вижу ночи черные глазницы,Что латышской мушкой сверлят лоб,Вижу будто бы горят зарницы,Светом обозначив Перекоп. Вижу неба черные просторы,И, как будто даже наяву,Полосы родного треколора -Русский флаг, несущийся во тьму. Слышу, будто ветра литургии,Что летят из мутной темноты,Все поют и плачут о РоссииУ последней столбовой версты. * * * * Марине Цветаевой(На сборник «Лебединый стан»). Вечер. Книгу я Вашу читаю:Предо мной реет облако птиц,Верно то лебединая стая,Что слетела вдруг с ваших страниц. Вы писали о них, белоснежных,Вы желали им счастья в пути,Чтоб когда-нибудь в мире безбрежномИм победу в сраженьях найти. Но напрасны их были усилья -Умереть им ужасный удел:Разбросал лебединые клиньяВихрь красных взметнувшихся стрел. И развеялись перья по свету,Прах тела поглотил этих птиц,Только души их всё-таки где-тоОбитают средь Ваших страниц. Я последую Вашей тропою -Стан лебяжий в стихах воспою:Им, погибшим средь смертного боя,Я печаль посвящаю свою… * * * *На смерть Марины Цветаевой Смерть её - Дьявола чёрное дело!Песнь её - жизни предсмертный стон!Ах, почему же она посмелаГордо воспеть Лебединый Дон! Впрочем, во смерти ведь нет наказанья,Да для неё ведь и смерти нет -Души такие среди мирозданьяНе умирают миллиарды лет! Вот ей такая теперь расплата, -Что бы стихи её впредь не лились,В латах стальных и, как ангел крылата,Тихо она воспарила ввысь. Крест на плаще её белом тает,В небе другие зажглись кресты,-Как лебедей белоснежных стая,Рыцарей белых парят ряды. Меркнут кресты их в сеянье млечном,Тают полки их, за строем строй.В божий чертог перешедши, вечноБудут они её звать сестрой. * * * * * Страшный сон ко мне приходит ночьюПризраком схороненных времен,Будто вижу, вижу я воочьюСтранный и пугающий вагон. И, в холодном сумраке бледнея,Тускловато светится окно -Где я оказался? Где я… Где я…Это Дно… Конечно это Дно! Страшным и расплывчатым виденьемСнова Он в окне передо мной -Вижу: ставит Он под отреченьем:«Божьей волей Николай Второй…» Но сменились вдруг картины ада,Я в последний перешел предел:Гулко бьёт в подвале канонадаИ в крови лежит десяток тел. В этом жутком, адовом подвалеРастерзали их ещё живых:На штыках убийцы распинали,Как Иисуса распинали их. И, сокрыты темнотой ночною,Их убийцы к шахтам повезли,А потом облили кислотою,Известью облили и сожгли. Надругавшись с счастием зверинымНад телами мёртвых жертв своих,Палачи, пречистых и невинных,Бросили в глубины шахты их. Через мрак времён, ушедших в лету,Через боль и кровь минувших дней,Рвутся, рвутся сквозь меня ко светуНесколько поруганных теней. До меня и из пределов раяДолетел их не умолкший стон,Стонут души их, ко мне взывая,Превозмогши череду времён. Души их, невинно убиенных,С новой силой навевают мнеБоль немых, погаснувших Вселенных,Сгинувших в холодной вечной тьме… Часто вижу, вижу я воочью,Призраки схороненных времен,Призраки, что, появляясь ночью,Мне приносят мой кошмарный сон. * * * * * Входим в разрушенный город ночной.Нет ни людей в нем, ни даже собак,Вьюга лишь воем тревожит покойВымерших улиц, закованных в мрак. Наших коней топот в черных стенахЭхом зловещим и жутким звучит,В такт дребезжат ему окна в домах,Вьюга- волчица зловеще скулит. Скоро покинем мы город ночной,Скоро уйдём мы отсюда туда,Где предстоит нам упорнейший бой,Где кровь польётся рекой, как вода. Труден наш путь, но из нас ни одинНе задрожит перед смерти лицом -Каждый из нас офицер, дворянин,Каждый из нас не бывал подлецом. За православие, Русь и царяСмело и гордо пойдём мы на смерть -Нас упокоит родная земля,Пухом нам станет родимая твердь. Мы покидаем обугленный мглойГород, где нет ни людей, ни собак,Где только ветер тревожит покойВымерших улиц, закованных в мрак. * * * * * Письмо с фронта Приветствую тебя письмом, родная!Прости, что не писал, моя душа,-Всё некогда. Моя передоваяТеперь лежит у края Сиваша. В Турецкий вал вцепились мы и терцы.-Он будет белым век, покуда есть Ещё в живом, ещё в горячем сердцеУ нас святая воинская честь! Я - белый офицер, я - зол и молод!Что тягость мне военных наших дней!Готов я жизнь отдать, чтоб серп и молотНе правили Россиею моей! А впрочем, этот пафос тут излишен:Тебе хочу писать я о другом -О нежном цвете белоснежных вишен,Что окружали наш старинный дом. Хочу домой! Хочу в твои объятья!Хочу дарить стихи тебе, цветы!Мечтаю раз хоть триста повторять я,Что прелесть замечательная ты! Ах, милая, да если бы ты зналаКак я живу, тоскуя и любя!Увы, тебя всегда мне не хватало,И я всегда домысливал тебя. Я вспоминал тебя, твою улыбку,На шее блеск цепочки золотой,И возникал в моём сознанье зыбкомПрекрасный и печальный образ твой. Любимая, ведь я тебя уж радиОставил бы все битвы и бои,Чтоб видеть лишь каштановые прядиИ очи изумрудные твои. Я уходил на фронт ещё в пятнадцатом-И вот уже пять лет я на войне.Ты знаешь, наше фронтовое братствоТеперь изрядно надоело мне. Но долг священен! Долг Я не нарушу!-К тебе с передовой я не вернусь,Пусть даже и дано мне скоро душуОтдать за белокаменную Русь. Писать кончаю: уж артподготовкаПо нашим бьёт, окопы не щадя.Ручаюсь трёхлинейною винтовкой,Что больше жизни я люблю тебя!!! * * * *По мотивам романа Михаила Булгакова«Белая Гвардия». Написано от имени Турбинных. Январь приходил белоснежный,В ночь хлопья крутил на ветру.Наш город был чёрный и грешный,Но белым оделся к утру. И пушки уже не гремелиНа улицах и площадях,Уже пулеметные трелиВ цвет крови не красили прах. Горели рассветные зори,Пурпурный объяв небосвод.Мы думали счастие вскореВ наш дом непременно придёт. Но снова на улицах стоныИ трупы в сугробах опять -К нам красных пришли батальоны,Сражаясь за каждую пядь. Помчалась ужасная славаОб обысках-казнях окрест,И к нам как-то ночью облаваВломилась содеять арест. В луне снег мерцал перламутром,Солдаты вели нас во тьму,И встретить ближайшее утроУже не пришлось никому… * * * *Лики степей Здесь край земного мирозданья -Здесь грани стёрты: явь иль сон?Здесь древние живут преданьяЗабытых кочевых племён. Здесь всё не просто, не случайно -Проснётся лишь заря едва,И вот о чём-то древнем, тайномС курганом шепчется трава. Тут ветер грёзы навевает,Загадок и поверий полн,Тут ночь и день согласно тают,Как тени черноморских волн. Тут к путникам приходят силыИ тут им часто сужденоУвидеть старые могилы,С крестами павшими давно. Могилы - храмы наваждений,В них отзвуки молитв и снов,В них офицеров белых тениИ души белых юнкеров. Те души - всё ещё живыеИ тени - всё ещё черны.Они в степи в часы ночныеБлуждают, как немые сны. С природой воедино слившись,И превозмогши смерть и прах,Живут, то в ветер превратившись,Грустящий по ночам в степях, А то, вдруг расчехливши стяги,Сверкая золотом погон,Они идут в туманном мраке,Преодолевши грань времён. Они теперь, как прежде вместе.И в тусклом зареве луныОни несут знамёна чести -Знамёна призрачной страны. Спокойны, благородны лица,Фигуры, статны и стройны:Они, как стража на границе,Как в ночь желаннейшие сны. Но лишь в степи засеребрится Восток, они уходят прочь,Уходят, чтобы возвратитьсяНа землю в будущую ночь. Философская поэзия Шумя, о берег бьются волны,И ветер воет и свистит,Висит над морем месяц полныйИ грустно на берег глядит. Быть может желтыми глазами Увидеть хочется емуКорабль с тугими парусами,Идущий сквозь ночную тьму, Иль силуэт морской девицы,Полускрываемый волной,Чей стан изящный серебритсяСвоей блестящей чешуёй. А может он туда взирает,Где мир миллиардов светолет,Где бездну бездна продолжает,Комет и солнц глотая свет. Где правит миром бесконечность,Где бытия пути темны,Где вечность переходит в вечностьПод звуки мёртвой тишины. * * * * * День погас, и нет сомнений,Что теперь уж до утраСтранных перевоплощенийНа земле пришла пора. Зеркало стоит у двери,Посмотрюсь, чертям на зло,Вот он я, в огромной мереПерешедший за стекло. И, обратно отраженный,Наяву вдруг вижу сон:За спиной моей червленыйПоявляется дракой. Он летит во мраке ночи,Крылья пламени краснейСредь зеркальных средоточийОтраженных плоскостей. Подлетел ко мне он сзади,И во тьме взметнулась жуть,И волос бесцветных прядиНа мою упали грудь. Вдруг проснулся: солнце блещет,Ярок молодой рассвет…Глядь, а в зеркале трепещетТрещиной разъятый свет. * * * * * Мой идеал человека - не жнец,Не учитель и не инженер,Мой идеал- это храбрый борец,Борец - для меня пример! Для воспитанья и для жнивьяНе время - наш век суров.Ты требуешь ныне, Отчизна моя,Не учителей - борцов. Не время блуждать в мире высших сфер:Эфиров, кислот, эпиграмм,Ведь не учитель и не инженер -Борец очень нужен нам. Чтоб драться за правду, за честь и чтобВрагам на погибель всемОтчизну спасти, иль питекантропЕё разорит совсем. Так пусть же быстрее настанет часБорьбы не на жизнь - на смерть:Раздавим мы иго животных рас,Гееннову свергнем черть! Пусть кончится век наш.- О, Антропоген,Проклятье от нас прими!Мы сбросим твой жуткий, кровавый плен,Чтоб стать наконец людьми! * * * * *Ах, какое же это блаженствоПроникать в тот загадочный мир,Где извечно живут совершенства,Где свобода единый кумир. Чуть засну я, и образом страннымПопадаю туда, сам не свойОблачён в сумрак ночи туманный,Освещён безымянной звездой. Я брожу там, и даже летаю,И меняю по прихоти стать,То вдруг в облике снега растаю,То в людском появляюсь опять. Я могу умереть и родитьсяКаждый раз в виде новом, ином,И могучею белою птицей,И звездою, и тучей- слоном. Не подвластен я смерти и тленью -Дух мой вечен средь мира прикрас,И на крыльях лечу вдохновеньяЯ, как древний крылатый Пегас. Я забыл все личины и маски -Мне они тут совсем не нужны,Ведь живу я в пленительной сказкеСреди сонной и светлой страны. Здесь действительность чудно прекрасна,Здесь блаженство приходит ко мне,Не будите ж меня понапрасну -Пусть ещё я побуду во сне. * * * * * Здесь золотом блещет прохладный рассвет,Деревьев горит изумруд,И всё неизменно на тысячи летВ саду моём сказочном - тут. Над садом неспешно летят облака -Летят в голубой вышине.И кажется, что человечья рукаДостать их способна вполне. И звери живут среди тёмных деревВ прекрасном саду у меня:Грифоны и тигры, и сказочный лев,Что с гривой из тьмы и огня, Пространство и время тут изменены,Тут физики призрачна власть;И всем катастрофам и бедам страныВ мой сад ни за что не попасть. И люди сюда никогда не придут -Ведь время их призрачный враг.Затерян мой сад средь веков и минут,Бегущих из мрака во мрак. Останусь в саду я своём навсегдаСредь мира волшебных прикрас,И чудных видений пройдёт чередаЕщё предо мною не раз. * * * * * Я отказался от своей природы,И впредь не homo sapiens - теперьЯ существо неведомой породы -Доселе неоткрытый, странный зверь. Я от людей ушёл в глухие дебри -В леса, в тайгу, в непроходимость чащ,Туда, где обитают злые вепри,Где волчий вой до смерти леденящ. Людей презрел я, в них увидя злое,Хоть сам был человеком я - но вот,Стал зверем - так пускай лесная хвояМеня от них навеки сбережет. И я живу в лесу: звероподобен,Клыкаст, горбат, с рогатой головойИ рык мой ненасытен и утробен,Как у чудовищ эры Мезозой. Пусть в облике живу я монстра злогоИ пусть мой вид вперёд на сотни днейОтпугивает от меня такогоМоих давнишних родичей - людей. Но облик мой, свирепый и кошмарный,Утрачиваться будет и придетЕму на смену светло-лучезарныйОдин лишь раз в году: под Новый год. И совершится в дебрях наважденье,Там будет бал предвечной красоты:Заблещут чудно дикие растенья,Дурманящие травы и цветы. И древни свои покинув схроны,В сообществе волков, оленей, лисКо мне на бал вдруг явятся ГрифоныИ с ними светозарный Василиск. Они возьмут серебряную лиру,И дрогнет струн певучих чередаИ, слушая, возрадуюсь я мируТак, как пожалуй больше никогда. * * * * * Однажды днём ненастнымВзлечу я, словно птица,Чтобы в закате красномНеслышно раствориться. И солнце тускло тлеяУ мира в изголовье,Вдруг ярче и краснеяМоей зажжётся кровью. Подернется золоюСгущающийся тучиОно, съедаясь тьмою, Седой и неминучей. Сгоревшему до срока,Ему мне стать могилой,Лишь ночь придёт с востока,Темнея с новой силой. Утративши телесность,Уйду из мирозданьяТуда, где безызвестностьИ несуществованье. * * * *Гелиос Глубь леса уж просветлена до дна,Мир леса будто зеленей и чище,И он уж бодр: стряхнув объятья сна,Он вышел прочь из своего жилища. Он вышел из-за гор, из-за морей,И небо вдруг забрезжило денницей,Запряг крылатых золотых конейВ старинную литую колесницу. Залез в неё, поводья взял и вскачьПонёсся по прозрачному эфиру:Он - сказочный косматый бородач,Царь всех царей, бог над богами мира! Волшебник он, дающий людям светИ делающий мир миллионоликим,Он повелитель девяти планетИ поводырь их в сумраке великом. Известен верный путь лишь одному -Ему, чья светозарность несомненна,Он нас ведёт, превозмогая тьму,Безвестными дорогами Вселенной. * * * * * Выйти бы за жизненные грани,Раствориться б в бездне голубой,Так как растворяется в туманеГрусть моя над тихою рекой. Или убежать туда, где чудноВеет духом ели и сосны,Где стоят деревья, изумрудны,Где живут загадочные сны. Там, в лесу я, окружен повсюдуЧарами дриад - прекрасных дев -Буду жить и свято верить в чудо,Что всегда таится средь дерев. В отдаленье от людского мира,Одухотворённостью красив,Буду слушать, как играет лираАпполона сладостный мотив Буду жить я по лесным законам -По законам вечной красотыИ с кентавром - с мудрецом Хироном -Собирать коренья и цветы. * * * * * Когда по веленью жестокого рока,Диск Солнца исчезнет за краем земли,И месяц рогатый, поднявшись с востока,Прольётся на твердь из небесной дали. Когда над Землёю, идя по орбите,Взойдет над крестами он тёмных церквей,Во тьме, человеки, давно уж вы спите,Объяты кошмарами мира теней. У ада в плену человечье сознанье:Вдруг образы в нём восстают, исказясь.Двурогий во тьме покорил мирозданье,Он в мире до света владетельный князь. И в полночь придут неизвестно откуда(Им власть приходить преисподней дана),Рождённые небытием чуда-юда,Ужасные, мерзкие, как Сатана. На славу удастся у бесов потеха:И лая, и воя, над миром кружа,Найдут человека, иль духа, иль эхоИ, в ярости дикой об твердь размозжа, Вонзят в мертвецов они когти и зубы,Они растерзают останки их враз,Потом, залетая под стрехи и в трубы,Залают, завоют, усиля экстаз. Но, если же день не придёт почему-тоИ свет не вернётся на землю дневной,То эти ужаснейшие чуда- юдаУстроят ещё беспредел не такой. От ужаса лопнет небесная сфера:Их сущности вдруг превратятся в людей,Исполнив приказ Сатаны-Люцифера,Построят они сотни концлагерей. И кончится век человечьих законов,Земля вдруг забудет орбиту своюИ души миллионов, миллионов, миллионовСгорят, перешедшие к небытию. В безумии тяжком исчезнет планета,Возрадуется Люциферовый бес,Луч чистого, яркого, доброго светаНа землю едва ль возвратится с небес. Земля станет облаком пыли и щепок.Придёт апокалипсис в будущий век,Но, чтоб не случилось такого, будь крепок,Будь духом ты крепок, мой брат - Человек! * * * * * В бою кровавом сломан мой эсток,Я окружён врагом со всех сторон -Моей безумной жизни вышел срок,Увы, коротким оказался он. Своих врагов я ни боюсь не чуть, Смерть для меня ничтожнейший пустяк.-Пусть недруги мою отметят грудь,Хоть тысячью своих подлейших шпаг. Что мне борьба - я дьявольски устал,Мне безразличны долг, отвага, месть:Я пренебрег началом всех начал,Я позабыл про родовую честь! Я соучастник авантюрных дел:Дуэлей, кутежей, побоищ, драк,Я совершал ужасный беспредел,Быв главарём разбойничьих ватаг. Не раз клинок я обнажал за трон,В бою был безрассуден и жесток,Так что и люди будущих времёнЕдва ль забудут грозный мой эсток. Отмечен разным мой кровавый путь:Я мятежей участник, и не зряСоперников хотел я оттолкнуть,Чтоб самому влиять на короля. Меж нами шла упорная борьба.Коварством часто разрешал я спорИ древний щит фамильного гербаНе раз мог треснуть, не снеся позор. Но всё, же не всегда таким я был, Ведь и любовь жила в душе моей.Когда-то в детстве нежно я любил,Я всех людей любил, любил людей… Во цвете нежных отроческих днейБыл ни солдат я, а творец, поэт,Я благородство воспевал Вандей,Которых ненавидел целый свет. Я упивался благодатью муз,Я укреплял всегда, как только мог,С посланницами бога свой союз,Пока не вышел срок, не вышел срок… Но вышел срок: в стране переворот -Разбит в осколки королевский тронИ мой несчастный, обедневший родБыл тут же новой властью истреблён. Увы, из рода ни одна семьяНе выжила, но я лишь выжить смог.Смерть, голод и войну изведал я,И ненавистью горькой я истёк. Я взял фамильный дедовский клинокИ дом покинул. Ненависть своюУже тогда я обуздать не мог,И я её растрачивал в бою. Я разрушал деревни, города,Мои бойцы рекою лили кровь.С тех пор не вспоминал я никогда,Ни дом, ни муз, ни детскую любовь, Я полюбил войну, привык к войне,И, хоть был всё же восстановлен трон,Считал я, что король никто: в странеУстановился только мой закон. Я жил, как герцог, как владетель жил.Чего ни делал только я - бог весть,Но я забыл, о главном я забыл,Что у меня есть родовая честь. Но вот возмездье - есть на свете Бог:Для глаз моих Господин свет померк,Я в западне, изломан мой эсток,И в грудь мне смотрит вражеский фламберг. Насквозь вошёл извилистый клинок.Остановилась жизни круговерть.Меня неслышно призывает Бог,Даруя мне спасительную смерть… * * * * * Не грусти в минуты трудные -Знай и помни: всё пройдёт,Верь, что скоро чудо чудноеДля тебя произойдёт. Знай, куда б твои туманныеТропы жизни не вели,Чудо вдруг придёт, нежданное,Словно бы из-под земли. Горести забудь случайные,Миру посмотри в глаза -Он свои откроет тайные Пред тобою чудеса. Он, скрывавшийся под маскамиПошлых и простых вещей,На тебя повеет сказкамиСквозь туманы древних дней. Сбросив путы неизбывныеЖизни, сотни голосовТы услышишь, то старинные Духи гор, степей, лесов; Ты услышишь вдруг наречия(К ним чужда душа твоя) -Это души человечииШепчут из небытия. Ты не бойся их: туманные Души эти позови -Им известны тайны странныеБлагородства и любви. Ты загадки МирозданияВдруг познаешь, и тогдаТы поймёшь, что все желанияИсполняются всегда. Не грусти в минуты трудные:Знай и помни - всё пройдёт,Верь, что скоро чудо чудноеДля тебя произойдёт. * * * * * Широкий, как небо, как ветер свободный,Едва ль я кому покорюсь.Я дух твой могучий, я дух твой природный,Святая, Великая Русь. Лечу я, где выси, плыву я, где скалы,Я мчусь, где равнина и лес -Пространства мне мало, и света мне мало,И даже волшебств и чудес. Уж вряд ли устану во век повторять я,Как ты мне безумно нужна!Тебя заключу я в тугие объятья,Родная моя сторона! Юмористические стихотворения * * * * * Когда-то я был на охотеСреди непролазной тайги,И там повстречалось мне, вроде,Жилище старухи Яги. Стоял вдалеке от дорогиТот дом, грубоват, нелюдим,И были куриные ногиОгромных размеров под ним. А дело-то было зимою,И вечером, кроме того,Уж слились снега с полутьмою -Не видно почти ничего. Подумал: «Зайду-ка в избушку.Хоть в окнах не видно огня,Но, может быть, дома старушкаИ, может быть, впустит меня.» Я в дверь постучался: ни звука,Ни что не нарушало тьму.«Ну что ж, коль такая вот штука,Придётся зайти самому». Вошёл я, свечу зажигая.Яги дома нет, лишь сова -Помощница ведьмы седаяВ нечистых делах колдовства. Откинувши все суеверья,Сжав крепче двустволки приклад,Я сел на скамью. В печке зельяИ снадобья тихо кипят. Подумал я: «Выпью-ка чарку,Согреюсь морозу назло -На улице очень не жаркоИ в доме весьма не тепло». Я выпил какое-то зелье,Почувствовал, что от питьяТакого в пучину весельяДуша устремилась моя. Но в печке вдруг что-то завылоИ кровля качнулась над ней -В дом ведьма с неистовой силойВлетела на ступе своей. Старуха безумно вскричала:«Негодник! Что делаешь ты!Я издали дух твой узналаЗа три непролазных версты. Не трогай питьё колдовское,Отваров волшебных не пей,Ни-то погоню я метлоюТебя из избушки взашей!» Как близок я был от могилы,Страх стиснул вдруг сердце моё!Но я всё ж нашёл в себе силыПоднять на колдунью ружьё. И тут приключилось такое!Вдруг злоба нашла на Ягу:Она, размахнувшись метлою,Мне врезала прямо по лбу. С оружия не было толку.-Схватившись руками за стол,Сознанье теряя, двустволкуЯ выронил прямо на пол. Что дальше в избушке той сталоСо мною, я помню едва,Что Баба Яга вытворялаИ чем занималась сова. Очнулся я вскоре в больнице.И, бабу лихую кляня,Я думал: «Зачем же явитьсяСподобило к ведьме меня»?.. Заштопали лоб мой отменно.Мне лучше - спасибо врачам.Вот выпишусь, и непременноВ стихах похвалу им воздам. И в церковь отправлюсь я, чтобыПоклясться крестом и рукой,Что к ведьмам в лесные чащобыЯ впредь не пойду - ни ногой. * * * * Гимн любви Живи в веках, моя любовь,Меж наций и народов:Люблю я сладкую морковь -Царицу огородов. Царица, о послушай ты:К тебе я страсть питаю,Ты дух вселенской красоты,Явившийся из рая. О, ты меня не отвергай,Ни в будущем, ни ныне -Твой красноватый горностайМне вечная святыня. Я на часах безмерно радСтоять на огороде,Как гвардии твоей солдат -Дворцовой стражи вроде. Пусть нежная моя любовьК тебе веками длится!Не отвергай же о, Морковь,Меня, моя царица! * * * * * Пришёл мороз декабрьских дней,И в жилах стынет кровь -О, где же ты, дитя полей,Моя любовь-Морковь! О, повелительница грёз,На век расстались мы:Тебя убил седой мороз -Посланник злой зимы. О, где твой красноватый стан,Неужто в плен оковОн угодил, попав в туманДекабрьских злых снегов. О, как же я его любилТвой нежный стан, но ахЕго объял, запорошилХолодный белый прах. Ты умерла, увы, Морковь,Ты сгинула во тьме,Но ты на век, моя любовь,Любезна будешь мне. * * * * Эпиграмма Она по десятку раз на днюБез страха и сожаленьяНадменно меня придаёт огню -Огню своего презренья. А что же я? Ну а мне плевать!-Я в ненависти упрямый:Как встарь я буду ей посвящатьВоинственные эпиграммы. Пусть не покидает меня покаПоэзии Бог - Наитий!Пусть будет слово острей штыка,Тарантула ядовитей! * * * * * Лев(Басня) В лесу, как раз под новый год,Лесной парламент заседал:Там были: Вепрь, Лис, Волк и Кот,А председателем Шакал. И я там тоже побывалКак журналист и рифмоплёт,И вот я обо всём в журналПишу подробнейший отчёт. Признаюсь честно, что сперваВесь зал ревел, гудел, шумел -Вопрос решался, как бы ЛьваНам отстранить от царских дел. Шакал кричал: «Лев- дармоед!Его от власти отрешить!»И вторил спикеру совет:«Льва отрешить! Льва низложить!» Кот выл: «Он предал свой народ,Он болен так, что жив едва!Как честный депутат, как КотЯ требую: гоните Льва!» И Волк, избранник от волков,Кричал с трибуны: «Как он смел!Он бьёт нас, как трусливых псов!Вот произвол! Вот беспредел! Меня он в яме продержал(Я вам открыто говорю)Всего за то, что я задралОсла, двух Зайцев и Свинью!» Козёл кричал: «Да нет делов -Наш Лев - отъявленнейший гад!Зачем не любит он козлов.Ух тоже мне - аристократ! Он мне испортил кровь и мех,Лишил дохода он меня,Русалок разогнавши всех,С которых так кормился я. Меня назвал он «сутенёр»И посадить хотел на кол!Позор ему! Позор! Позор!Я вам ни кто-нибудь: КОЗЁЛ!» Царя решили отрешитьОт власти, выгнав тут же вон.Ну что же, так тому и быть -Закон суров, а всё ж закон. Шакал другой ещё потомЗакон издал, что так вот молТеперь не гоже Льву быть Львом,Теперь пусть будет Лев - Осёл. И, вскоре лес покинув сам,И с новью сжиться не хотев,Лев жил, не кланяясь Козлам,Всегда он помнил: Лев есть Лев. У Льва по-прежнему делаИдут обычным чередом.-Не превратился он в Осла,Оставшись благородным Львом. Лев, как и встарь, и горд, и прям,Он помнит, что такое честьНа зло Шакалам и Козлам,Которых и не перечесть. Вот, господа, мораль для Вас:Осла из истинного ЛьваНе может сделать, ни указ,Ни окруженье, ни молва. Коль ты на свет рождён был Львом,Так помни свой священный сан,Чтоб ни узнать тебе потом,Что ты не Лев, а так… Баран. Где б Львов подобных раздобыть,Но нет их, нам же на беду.Их всех успели перебитьЕщё в семнадцатом году. * * * * * В Воробьёве я пример нашёлИсполина иль богатыря:Он высок, силён, плечист - орёл,Хоть произошёл от воробья. * * * * * * О столица великой Европы,О блестящий и гордый Париж!Я б к тебе прибежал антилопой,Я б к тебе прилетел, словно стриж! Я б тебя полюбил без сомненьяИ остался б с тобою на век,Но увы, о Париж, к сожаленьюЯ всего лишь, всего человек. Я не стриж, да и не антилопа,Я из дальней и бедной страны,И до вас мне, Париж и Европа,Так примерно, как и до Луны. Но на грёзы запрет не наложишь:От чего же нельзя помечтать.О, Париж, каждой ночью тревожишьТы мне душу опять и опять. Я тебя вижу в чудных виденьях.Ришелье, Людовик и ВерсальВоскресают, как духи-виденья,И уходят в прекрасную даль. И, блаженствуя в мягкой постели,Перенесшийся в сказочный сон,Я сражаюсь в огне Ла-Рошели.Защищая её бастион. И, объятый иллюзией странной,Я воочью вдруг вижу потомСам себя вмести с девою ЖаннойВ страшной сечи с мечём и щитом. Я рублюсь, словно рыцарь в сраженье,Но во мне зазвенела стрела: Я погиб - я проснулся: виденьеНочь на крыльях своих унесла. Белым утром исчезла ЕвропаИ растаял далекий Париж.Ах зачем же я не антилопа,Почему ж я хотя бы не стриж… * * * * * Стихотворения о котах Коту Маркизу Явились игроки, теперь играНачнётся интереснейшая в мире:Расставлены фигуры, что ж, пора -Вот сделан ход - «е два» на «е четыре». Вот шахматные движутся полкиВперёд, на параллелях гибнут пешки.Врагов ища, маячат средь доскиРазноцветные кони вперемежку. Грозится ферзь, идущий по тыламПротивника, игру закончить матом, И, кажется, что скоро пополамСраженья поле треснет по квадратам. Кипит военный, доблестный поход,Трещат и пламенеют амбразуры,Но вдруг зачем-то чёрно-белый котНа доску прыгнул, разбросав фигуры. Ведь он двухцветный, и ему враждаМеж белыми и чёрными так дика.Игрок его хозяин, и сюдаПришёл еду выпрашивать мурлыка. * * * * * Здравствуй, Цезарь, мой котище!Дай же лапу! Как дела?Для тебя стоит уж пищаНа скамейке у стола.Был ты рядом, в околотке,Но домой не заходил,Дравшись на кошачьей сходкеС парой уличных верзил.Дух весенний - дух свободыВ первый раз почуял ты:Что тебе мордовороты -Рассвирепые коты!По шеям им всем - амбалам,Да и всё - и кончен спор!С ними нянькаться ль пристало,Ты ведь всё-таки ангор!Ты так мил, ну просто чудо!Лапу дай пожать твою,Ты ведь первый кот повсюду -За обедом и в бою.Пусть тебе побольше фартаИ хмельного куражаВ дни разгульнейшего мартаБог пошлёт, моя душа! * * * * Коту Барсу Прекрати, не мяукай истошно,Не буди ты меня средь ночи!Мне от криков твоих уже тошно -Замолчи, замолчи, замолчи! Ты белеешь во тьме у кровати,Смотришь взглядом полночных огней.Ну уж ладно, спокойствия радиОтпущу я тебя, прохиндей! Пусть хоть ты в ночь весенних идиллийОбретёшь свой потерянный рай.Дверь открыта: ну, кот Баскервилей,Поохоться на кошек, ступай! * * * * Маркизу Вот он: усат, свиреп, когтист,Гроза мышей и крыс -Кот по прозванью шахматист,По имени - Маркиз. Когда-то он ввязался в бойСредь шахматных застав:На доску прыг, само собойФигуры разбросав. У одного из игроковИз рук вдруг выпал лист,Где запись партии: каковКотище-шахматист! И вот с тех пор о нём молваЖивёт в семье моей,Что он Каспарова едваГроссмейстер ни сильней. К тому ж, и по окрасу онБывалый шахматист:В нём цвета два - хвост причернён,Живот же бел и чист. Как видите имеет онВсе данные, чтобыЗавоевать двухцветный тронСредь шахматной борьбы. Стихи о Чеченской войне Тихо ночь опускается в горы,Солнцу месяц выходит вослед.Покидает гранитные норыВ это время чечен-маджахет. Притаится в ночи за скалою,Средь знакомых, изведанных гор,И готовясь к смертельному бою,Передернет упругий затвор. И начнётся в ущелье потеха.Что ж солдат, выпал жребий тебе:Вдруг зальётся кавказское эхо,Вторя в такт автоматной стрельбе. Затрещит вскоре дробь пулемёта,Смерть взметнётся в подлунную муть,И из наших конечно кого-то Пуля тронет в славянскую грудь. После в общем успешного боя(Враг отбит и почти без потерь)В гроб уложат солдата- героя,Чтоб отправить куда-нибудь в Тверь. Похоронку семейству солдатаВоенком перешлёт, что роднойБыл убит мол тогда-то, тогда-то,Мол погиб, как боец и герой… А солдата схоронят, как многих,Уж солдат схоронили окрест:Водрузят средь крестов одиноких На кладбище ещё один крест. А потом и другие, другиеТак же примут в кровавом боюСмерть за родину - смерть за Россию -За Россию святую свою! * * * * Ночь. В дали темнеют пикиПоднебесных скал,Звёзды блещут, лунолики,Очертив астрал. И дорога змейкой вьётся -Горный серпантин,Упадёт и вознесётсяЧуть не до вершин. Эхо где-то рядом дышит,Прячется во тьму.Крикнешь, и оно услышит, Повторив: «Ау!». Но кричать нельзя, опасно,Будь ты тих и нем.Кто здесь, что в ночи - не ясноНичего совсем. Ни одни услышат душиГор твой смелый крик,Ведь и враг имеет уши -Местный боевик. Может рядом за скалою,Здесь средь этих горОн нас ждёт, готовясь к бою,Дергая затвор. Эхо вдруг с вершин сорвётся,Прокричав назад,Но во тьме уж засмеетсяХриплый автомат. Засверкает красной точкойГде-то в темноте,Трассеры пойдут цепочкой По тебе и мне. И огнём во тьме кромешнойНаш ответит взвод,То есть те, кому конечноВ этом повезёт. Но живыми мы из бояВсем врагам назлоВыйдем, чтоб и нам с тобоюТоже повезло. * * * Как жутко ночью здесь, средь этих скалЗаглянешь в бездну: «Стой, кто там идёт»,И волчий вдруг почудится оскал,И затрещит надсадно пулемёт. И трассеры ужалить норовят,И эхо бьёт с вершин по голове,Как будто бы попал ты прямо в ад:При жизни, но уже в кромешной тьме. Почувствуешь в душе невидимый надрыв,И кинешь связку в никуда гранат.Секунда… Три… Четыре… Вспышка…Взрыв…И ты, как будто, даже чем-то рад… И тишина… И больше никого…И только серп луны над головой… »«Ну что ж, на этот раз как-будто ничего… »«Скажи спасибо, что ещё живой… » Стихотворения разных лет Уж ни болен ли я - неужелиВсё мне чудится чудо кругом,Будто одушевлён, в самом деле,Заколдованный, древний мой дом. Как-то в тёмном углу, у портьерыНаяву мне привиделся сон:Загораются две полусферыСветом месяца, будто планктон. Ну а в холле, в близи колоннады,Где старинная мебель стоит,Как-то видел я тёмные латы,Поддержавшие рыцарский щит. Эти латы, мерцая чуть видно,В коридор с громыханием шлиИ исчезли, уйдя, очевидно,Вниз, в подвал, ближе к центру земли. Чуть придёт ко мне сладкая дрёма,Чуть заблещет на небе роса,Снова чувствую я, как средь домаЧьи-то бродят во тьме голоса. Повинуясь неведомой силе,Нынче предки мои в старый домВозвращаются - здесь они жили,Здесь им всем каждый камень знаком. А ещё в моём доме такоеЯ недавно увидел во тьме:Ночью дева во всё золотоеОблачённая грезилась мне. И горела звезда, пламенея,И дорожкой стелилась луна.Я спросил: «Кто Вы, Девушка, Фея?»Но тот час растворилась она... В моём доме живут наважденья,Что увидишь едва ль и во сне.Я не болен, а просто виденьяЧудотворные грезятся мне. * * * Море шумит,Гонит волну,Море блестит, Видя луну,В даль за собойМоре манит,С нежной тоскойМне говорит: «Милый солдат,Вмести пойдёмВ царство наяд,Веющих сном.Слышишь ли? ИхГовор шумит -Этих морскихОкеанид.Видешь ли? ВонСмотрит на насБлеклый планктонТысячью глаз,Что в глубине,Будто угли,Тускло во тьмеВоды зажгли.Ну-ка, сюда,Краток твой путь,Близко вода -Землю забудь!Если пойдёшь,Милый, за мной,То обретёшьМир и покой».«Нет, не лукавьМне на беду,Лучше оставь,Я не пойдуВ царство наяд -Вслед за тобой,Я ведь солдат,Я ведь живой.Хватит во тьмеМоре шуметь,Ведь не по мне,Так умереть».Полк мой убитВ этой стране,В море он спитНа глубине.Все полегли,Я здесь одинДальней землиБрошенный сын.Море манитНа глубину,Море мне мстит -Мстит за войну.Море - солдат,Море - убьётВ мире наядВражеских вод.В этой странеЗлая вода -Лягу на днеЯ навсегда».Море шумит,Гонит волну,Море блестит,Видя луну.Мерный прибойБьёт о гранит,В даль за собойМоре манит… * * * Увы, я рыцарь бедный,Ни князь я и не граф,И у меня наследныхВесьма не много прав. Сражаться за державуСредь крови и огня -Такое только правоИ есть лишь у меня. Свой меч прославил честноЯ до конца времён,Не раз, тяжеловесный,Он в битвах закалён. Хоть я солдат, я всё же Не пал до грабежа -Мне золота дорожеБессмертная душа. Во мне живёт прекрасный, Священный образ той,Кого любил я страстно,Кто был моей мечтой. И кто, неся страданьяСвои через года,Ушла из мирозданьяНеведомо куда. * * * Ивану Ивановичу Остославскому Мерцает тусклый свет свечи,Огонь фитиль колит.Тут свет и тень, и мрак ночиОсобый колорит. И полумрак, и полусветСлились в один узор,Создав престранный силуэтМоих вчерашних снов. И тот узор объял меня,Заполнил всё вокруг,И странной комната мояМне показалась вдруг. А на стене висит портрет.Глядит из темнотыС него далёкий мой прадед -Герой моей мечты. Он был блестящий офицер, Полковник, дворянин,Он благородностью манерПолсвета покорил. В Маньчжурских сопках воевалС японцами не раз,Потом от турок защищалОн Северный Кавказ. Мой прадед честно жизнь своюНе долгую прожил,Был предан Родине, Царю, Присяге верен был. Свидетель стародавних лет,Глядит из темнотыС портрета дальний мой прадед -Герой моей мечты. Мерцает тусклый свет свечи -Огонь фитиль калит,Тут свет и тень и мрак ночи -Особый колорит… * * * Принцессе Диане Уэльской Тусклая свеча мерцает.Пламень жёлтый в полутьмеБледным светом освещаетВаше фото на стене. Я готов хоть до рассветаВаши лицезреть черты:Сколько в них тепла и света,Лучезарной доброты. Почему же слишком раноВы ушли во цвете летВ мир, откуда уж, Диана,Никому возврата нет. Но из душ людей ВселеннойВам не суждено уйти -Память образ сокровенныйСохранит принцессы Ди. * * * Не тронь меня, не тронь -Я ядовит, опасен.Что станется с тобой(Ответ конечно ясен),Когда я укушу?Укус - и ты мертвец.Ты лучше отойди -Не приближай конец.Отравлен мой язык -Мне ядом служит слово,Как яд не расточай,Но он возникнет снова.Источник полон мой,На всех в нём хватит слов.Один укус - и ты во власти вечных снов. * * * Светлоокая девица,Круглолицая луна.В облаках тебе не спится -Бродишь по небу одна.Грустно смотришь ты в пучинуМирно спящего Днепра,Тиховодную равнинуВзглядом щупаешь до дна.Степи без конца и края,Приднепровские холмыВзглядом добрым освещаешь,Навевая людям сны.Ты медлительно ступаешьОт восхода на закатИ к рассвету исчезаешь,Облаков одев наряд.Ты откройся мне, роднаяВ чём, скажи твоя печаль,От чего ты, сна не зная,Бродишь, вглядываясь в даль.Но молчит Луна-девица,Грустно смотрит на меня,А восход уже денницаВозвестила светом дня. * * * Не радуйтесь ведьмы и черти,Что я к вам в геенну иду:Стихи мне писать и по смерти -В кровавом, кипящем аду!Меня вы по ветру развейте,Пытайте меня за грехи,Но только не смейте, не смейтеМои уничтожить стихи!О, Муза, о, дева святая,Ко мне ты приди, вдохнови!Пусть будет твоя золотаяТиара залогом любви!Хоть я изничтожен страданьемИ пыткой недобытия,Я жив, ведь среди МирозданьяЖивёт где-то Муза моя! * * * Уходя всё далее и далееПо тропинкам сладостного сна,Я мечтаю о тебе, Италия,Чудная прекрасная страна. И пока ночное вдохновениеНе ушло со светом первым дня,Все мои мечты и сновиденияЭтой ночью только про тебя. Проплывают предо мной ваянияТоли городов, а толи стран,Веющих своим очарованием,Рим, Милан, Палермо, Ватикан. Пользуясь своей ночной свободою,Сохраняя видимый покой,Чудной Аппенинскою природоюЯ любуюсь, словно сам ни свой. Навевая вдохновенье верное,И блестя луной средь тихих вод,Плещущее море СредиземноеО тебе, Италия поёт. Всё объято здесь очарованием,Тут свобода, тут душе просторОт Сицилии и до Катании,И до самых до Альпийских гор. Я люблю, люблю тебя, Италия,Чудная, прекрасная страна.Я иду всё далее и далееПо тропинкам сладостного сна. * * * Годен к походу я снова -Я не боюсь никого.Дайте коня мне лихого:Я оседлаю его. Дайте мне звонкие латы,Дайте послушливый меч,Пусть крестоносный, крылатыйПлащ мой взлетает от плеч. И на восходе любого,Светом крещённого дня,Дайте мне верное слово -Благословите меня. И лишь восход обагрится,В точный, назначенный срок,Волен и смел, словно птица,Я полечу на восток. Латной махнувши перчаткой,Поворочу я коня,Вы тогда трижды украдкойБлагословите меня. * * * Месяца серп в колыбели туманнойТихо висит над землей.Дымкой укутался он златотканой -Дремлет, овеянный тьмой. Тёплая мгла недвижима повсюду,Ветер уснул за рекой,В предощущении светлого чудаСон отгоняю я свой. В сердце моём вдруг зажегся украдкойОтблеск лучей золотых.Ночь дышит чудной, прекрасной загадкойИ навевает мне стих. * * *Стихи пишу я всюду, По многу, без конца,Но только почему-тоОт третьего лица. В манере очень лестнойСлагаются виршиОт имени безвестной,Неведомой души. Кто скажет, не болтаяВ пустую и не лжа,Что это за такаяБезвестная душа, Что шлёт мне из далёкаВ прозрачной тьме ночиОт Божьего чертогаЗаветные ключи. Души переселенье - Не враки чудака:Писал я, без сомненья,И в прошлые века. Мне вручена награда -Свет Божьего огняОт древнего, когда-тоУбитого меня. * * * * * Ночь темна. На небе тучи,Будто из свинца.Сын зимы - мороз колючийКожу жжёт лица.А с Днепра доходят звуки:Зверь-мотор ревёт -Миноносец в адской мукеНосом ломит лёд.Вдруг турбины замолкают,Миноносец встал.С борта лестницы бросаютВниз на снежный вал.А внизу, как будто в латахИз снегов и тьмы,Люди в странных маскхалатахДвижутся из мглы.И за лестницы цепляясь,На высокий борт поднимаются. КусаясьОстрый ветер НордЖалит снежною крупоюЛица тех людей.Воет он, шакалом воетСтрашный гимн смертей.Вновь заводятся турбины,Слышен треск: кормойМиноносец ломит спиныТверди ледянойИ уходит в хаос снежный,В мглу ночных теней,В мир кошмарный и кромешный -Смерти мавзолей.Ночь темна. На небе тучи.Будто из свинца,Сын зимы - мороз колючий -Кожу жжет лица.Пляшут дико на равнинеВьюга с чёрной мглой -Две зловещи княгиниТверди снеговой. * * *Пророчество музы В печали кроткой, вдохновеннойЯ прибывал, когда онаКо мне пришла из недр Вселенной,Сияньем звёзд озарена. Она пришла ко мне, с собоюВедя могучего коняДорогой звёздно-золотою,И этот конь был - для меня. Огромный лебединнокрылый,Он мне подставил свой хребетИ поднял, и понёс к светиламНа сумрачный далёкий свет. Она во след мне прошептала:«Лети, мой друг, лети, лети,Тебя ждёт светлое началоБольшого нового пути. Оставь все горести земныеЗемле остывшей и пустой -Ты встретишь бездны голубыеЗа расступающейся мглой. Забудь печальные мгновенья,Мечтою новою гори,Живи, исполнись вдохновенья,Познай все таинства любви». И я летел средь тьмы небеснойНа быстром сказочном конеИ мчались голубые бездныИз сумрака на встречу мне. * * * * * * * * * * Освещая хвойный лес,Что лежит до моря,Смотрит вниз Луна с небес,Блещет в звёздном хоре. Ели в снег облаченыВ праздник новогодний,Их мороз - дитя зимыНарядил сегодня. И играя свой мотивНа лесной свирели,Ветер, весел и игрив,Кружится меж елей. Круглолицая лунаСеребром одета,В праздник шлёт с небес онаЛучик до рассвета. Всё объято здесь зимой,Тайной колдовскою,Здесь стою я сам не свой,Изумлён зимою. * * * * * * * * * * * * * * * Ты отблеск солнцеликого заката,Ты чудный свет вселенского огня,Ты дух сосновый, милая дриада,В лесу вечернем ждущая меня. Пройдя холмов Таврических ступени,К тебе приду. Растаяв в царстве снов,Гулять мы будем, две туманных тени,Средь изумрудных сказочных шатров. Когда земли коснётся сумрак ночиИ месяц заблестит, как позумент,Увидим тайны леса мы воочью,Услышим шёпот сказок и легенд. Мы станем древним мифам сопричастны,Волшебствам, что живут под сенью крон -Мы станем лучезарны и прекрасныИ каждый будет в этот мир влюблён. Пусть утром солнца блики золотыеНас разлучат, но всё же я и тыЗапомним ночь и чудеса лесные,И сказочные грёзы красоты. * * * Вновь к нам вернулись военные дни,Вновь мы узрели ада картины -В пламени гибнут селенья Чечни,Дымом объяты Нью-Йорка руины. Планета расколота вечной враждой,Весь мир разбит на два вражьих стана.Ислам и Христианство - меж вами бойКипит на просторах Афганистана. Восток и Запад сошлись опятьИ вновь они в борьбе непреклонны,И снова гибнут всего за пядьРодной земли чуть ли не миллионы. Россия, ты первой вступила в бой,Россия, таков твой удел ( приемли!)Столетиями закрывать собойОт орд восточных Европы земли. Солдаты Европы идут опятьСражаться с Исламом за честь и веру,Они - почти крестоносцев рать,Они - без пяти минут тамплиеры. Но на Балканах исламский станНовые уж захватил просторы,И никнут стяги бойцов-славянИ трупы их покрывают горы. И я прокричу во всё горло, чтобыВсяк слышал мой голос, подобный стону:«Объединитесь, сыны ЕвропыОт Закавказья до Альбиона!» Сила в единстве - лишь в это верьте!Каждый пусть знает, и жнец, и витязь:Скоро вас стиснут объятья смерти,Если вы все не объединитесь! * * * Скифия(Поэма) ПрологНастанет ночь, усну я в тихой залеПод мерный шепот золотой луны,Поющей сказку из небесной далиПро чудеса таинственной страны. И этот полуночный нежный шёпотНавеет мне забытый древний сон:Услышу я наречий странных рокотДалёких и неведомых племён. Я стану соучастником событий,Кипевших до меня за сотни лет:Ужасных битв, больших кровопролитий,Жестоких поражений и побед. Услышу я Таврийские напевыПриданий про богов и про царей,Поведают мне их морские девы,Блестя на солнце чешуёй своей. И если скифианка молодаяМеня любовным заколдует сном,Старинной ворожбой к себе прельщая,Я всё же возвращусь в родимый дом. И для чужого древнего народаРодной народ не позабуду свой.И сохранивши волю и свободу,Из дальних странствий я вернусь домой. Теперь я вам поведаю приданье -Мой странный и загадочный рассказ,Который в наши частые свиданьяЛуна пересказала мне не раз. 1 Велик и славен Скифии народ:Он мощную державу основал,Лежащую между дунайских вод, Донских степей и древних крымских скал. 2 Был завоёван скифами склавинИ тавр был безраздельно покорён,Народ им подчинился не один -Их соблюдали многие закон. 3 Настал великий час для всех племён -Опередив соперников – князей,Один владетель занял царский трон,То был великий, мудрый царь Атей. 4 Создав страну, невидану досель,Захватнической страстью обуян,Он много ближних захватил земель,Он покорил немало дальних стран. 5 И, может, скифы захватили б Рим,Но Македонский царь Филипп ВторойНа них напал - Атей убит, и с нимПогибла слава Скифии родной. 6 А после свой воинственный народСкилур возглавил - мудрый сын богов.Опять повёл он армию в походНа полчища недремлющих врагов. 7 И он, по милосердию небесОт караванных отстранив путей,Ограбил Ольвию, ограбил Херсонес(Скилур ни чуть не хуже, чем Атей.) 8 Но, ах - ничто не вечно под луной:В упадке Скифия и с севера идётНеаполь Скифский истребить войнойОпасный враг - бесчинствующий гот. 9Увы, пришли иные времена,И третий век для скифов стал концом:Разорена их слабая страна,Остгот устроил варварский погром. 10 И растворились скифы в племенах,В славянах, готах, таврах и других,Погиб народ, чей безымянный прахОстался навсегда в степях родных. 11 Они ушли, как в реках, иногда(Бегущих по равнинам жарких стран)Уходит испареньями вода,Так и не встретив дальний океан. 12 Да, скифы нынче вымерший народ,Они лишь факт истории страны,Но всё ж они уже который годИз тьмы веков мне навевают сны. * * * Подражание японскому. В сад цветущий забрела дремота,Сумерки. Вглядевшись в полутьму,Он стоит, и сказочное что-тоМеж деревьев чудится ему... Смертному оказывая милость,Одухотворённа и бледна,Из-за туч неспешно появиласьСеребром одетая луна. Он уходит прочь, объят печалью,И из-за его могучих плечТускло блещет смертоносной стальюТемноватый самурайский меч. Цитата Ссылка на комментарий Поделиться на других сайтах Больше способов поделиться...
Рекомендованные сообщения
Присоединяйтесь к обсуждению
Вы можете опубликовать сообщение сейчас, а зарегистрироваться позже. Если у вас есть аккаунт, войдите в него для написания от своего имени.