Знакомьтесь директор Пермского архива Андрей Александрович Борисов

[TatianaLGNN]

http://zvzda.ru/interviews/fe30d8b05bcb
Четвёртого декабря стартует первый архивный фестиваль «АрхиFFest». В течение недели гостей фестиваля ждут беседы с известными российскими учёными, презентации личных фондов пермских знаменитостей, открытие аудиовизуального архива, экскурсии, исторические игры и другие интересные события. О фестивале, архиве и его роли в современном обществе журналисту «Звезды» рассказал директор Государственного архива Пермского края Андрей Борисов.

 

Расскажите о фестивале.

 

— Фестиваль — это праздник! И когда на праздник приглашает архив — это кажется чем-то совершенно необычным, причудливым и даже странным. Архивы всегда ассоциировались с чем-то серьёзным, суровым, строгим, режимным. Сегодня государственный архив разворачивается в сторону заинтересованного пользователя, старается быть более открытым и привлекательным для молодых людей. Продвинутые архивы доказали, что они не просто наследники угрюмых средневековых цитаделей, чьё предназначение — хранить документы за семью печатями и не подпускать никого к достопамятным артефактам прошлого на пушечный выстрел. В последнее время архивы показали, что можно бережно хранить документы, при этом эффективно используя их как инструмент пробуждения исторической памяти.

 

Андрей Борисов

 

Директор Государственного архива Пермского края

 

Образы архивных документов появились в интернет-сети, они становятся предметом обсуждения у молодёжи, они пробуждают у неё интерес к истории родного города, края, страны. Фестиваль — это мероприятие, которое длится 7 дней — с пятницы по пятницу. С 4 по 11 декабря будут происходить разные события: творческие встречи, презентующие личные и аудиовизуальные фонды архива, интеллектуальные вечера, где на архивных материалах, будут обсуждаться актуальные проблемы исторической науки и, наконец, концерты. Для нас это знаковое мероприятие, посредством которого происходит презентация архивного фонда Пермского края, привлечение внимания к историческим богатствам, которые хранятся на нашей земле. И это будет интересно всем — школьникам, студентам, вполне зрелым и состоявшимся людям, исследователям и обывателям. Мы рады всем! Мы продвигаем политику открытости.

 

Вы сказали о политике открытости. Это политика именно вашего архива?

 

— Да, но по этому пути идут все продвинутые архивные учреждения. Мы существуем на деньги налогоплательщиков. И это означает, что все документы, предусмотренные законодательством, должны быть доступны гражданам. Разумеется, открытость не следует понимать вульгарно: доступность тесным образом связана с безопасностью. Для архивистов это аксиома. В этом нас поддерживает учредитель — Агентство по делам архивов Пермского края. Кроме того, мы ощущаем полную поддержку со стороны губернатора и органов власти Пермского края. Архивистам повезло в этом смысле.

 

В чём смысл этой открытости и привлечения внимания к вам? Кто ещё, кроме учёных и студентов, может прийти к вам?

 

— Всё очень просто. В архиве хранятся материалы, которые позволяют узнать историю своей семьи, свою родословную. К этому сейчас очень большой интерес. Когда мы знаем свои корни, мы по-другому ощущаем и себя, и свою малую и большую родину. С конца 90-х годов добившиеся успеха состоятельные люди стали искать свои корни. Желательно, дворянские, а то и выше. Они заказывали это часто ненадёжным фирмам за огромные деньги и получали «липу» — фантастические герб и генеалогическое древо. Хваткие жулики делали хитро: брали пару реальных генеалогических ветвей в архиве, а все остальное — «рисовали». В итоге возводили человека к Ивану Грозному, например. И все довольны. Но потом люди стали проверять эту информацию. Их смущала своя собственная значимость. Были крупные скандалы — всероссийского масштаба, когда у тех или иных известных людей обнаруживались фальсификации в генеалогическом древе.

 

Сегодня исследовать историю своих непосредственных предков можно самим.

 

Генеалогия очень востребована. Запрос можно сделать в архиве, но это стоит достаточно дорого. Человеку надо предоставить выбор: он может заказать генеалогию платно у специалистов или самостоятельно, в бесплатном режиме, восстановить своё генеалогическое древо. Это будет справедливо, ибо все мы налогоплательщики. В этом контексте, мы пошли на беспрецедентный шаг — запустили проект «Поколения Пермского края». Этот проект подразумевает оцифровку всех ревизских сказок, переписей и публикацию их на специальном сайте. Теперь вы можете не ходить в архив. Можно бесплатно ознакомиться с документами не выходя из дома. Пока не все документы оцифрованы, но процесс идёт активно. Надо побудить граждан самих заняться генеалогическими изысканиями, т. к. при этом у них пробуждается зов предков.

 

Фото: Тимур Абасов

 

Зачем это вам? Ведь это лишает архив доходов.

 

— Государственный архив — это серьёзная организация. Но какое количество граждан знает, что у нас хранится? Незначительное! А сюда идут бюджетные деньги. И, я вас уверяю, огромные деньги. Это не склад с пыльными полками и бабушками в нарукавниках. Это целая индустрия. Об этом надо помнить! Сейчас идут споры. Мы считаем, что архив — это социально активная институция. А некоторые коллеги говорят нам: «Нет, ребята, вы что-то попутали. Вы — склад». Если архив — это склад, то мы — просто сторожа. Но только содержание системы пожарной безопасности — это десятки миллионов ежегодно. Есть среди депутатов горячие головы — они предлагают все оцифровать, а оригиналы документов уничтожить, оставив только особо важные исторические документы. Это, мягко говоря, иллюзия! Если всё оцифровать, мы должны превратиться в технотронный архив и каждые 3 — 4 года проверять и перезаписывать документы вновь и вновь. «Цифра», как это известно профессионалам, тоже «ломается». И где гарантия, что все документы отсканированы с достаточным качеством и в них не внесены какие-то изменения — цифровые технологии это позволяют. Если с электронными носителями что-то случится, восстановить документы будет невозможно. Отсюда вывод: в архивном деле обновление должно балансировать с традицией.

 

Есть ли у архива какая-то социально значимая миссия?

 

— Если всё, что есть у нас, просто лежит, а мы тратим огромные бюджетные деньги только на то, чтобы это сохранялось, — это неэффективность работы, граничащая с преступлением. Социальная миссия очень простая: а давайте мы сделаем так, чтобы всё, что здесь хранится, работало. Пусть оно работает на патриотизм, на развитие людей, предприятий, региона. Когда я иду защищать свой бюджет, я должен донести до представителей власти информацию о том, чем я занимаюсь, для чего я этим занимаюсь... И если у чиновника появился интерес, возможно эффективное взаимодействие. Иначе ты никто — социальное ничтожество, сторож склада. Если есть взаимопонимание с властью — я уже не проситель, а социально активный представитель организации.

 

Взаимодействие с общественными организациями также приносит неоценимую пользу. Они могут выступать как эксперты от гражданского общества. С ними можно и нужно взаимодействовать, даже если ты с ними в чём-то не согласен.

 

Многие специалисты считают, что процесс рассекречивания сегодня пошёл на убыль, потому что политика руководства такова, что акцент делается на нашем героическом прошлом, а «неудобная» история замалчивается. Вы как-то ощущаете этот тренд?

 

— Процесс рассекречивания идёт в соответствии с законодательством. Это непростой процесс, ибо в нём задействованы специалисты из разных сфер деятельности — историки, представители власти, представители спецслужб. И я не наблюдаю, что законодательство по рассекречиванию попирается. Скорее напротив! Другое дело, что в архивах рассекреченные документы порой очень долго обрабатываются отделами, которые занимаются научно-справочным аппаратом. Не обработанный таким образом документ недоступен пользователю, он делается искусственно «невидимым». Это неправильно! И справедливо возмущает представителей общественности. С этим надо кончать! Должны быть разработаны внятные регламенты, которые обяжут архивистов сообщать на своих сайтах количество и контент рассекреченных документов, попадающих в общедоступный фонд. Здесь тоже должна быть открытость и прозрачность. И коллегиальность в принятии управленческих решений.

 

Директор не может и не должен принимать единоличное решение о том, какой стратегии будет придерживаться архив. Это неправильно! Директор может ошибаться. Это нормально, он человек. К примеру, в Государственном архиве Пермского края активно работает научный совет, который реально влияет на принятие управленческих решений по развитию архива. Для меня это очень важно. Это помощь в выработке стратегических решений. Это, в конце концов, разделённая ответственность! Что касается «неудобной» истории, то её не существует, если наука освобождена от идеологических пут, не ангажирована. К сожалению, это не совсем так! Однако замечу, не должно быть иллюзий относительно того, что рассекречивание документов перевернёт исторические знания. Рассекречивание документов нюансирует познанное историками, а не переворачивает историю с ног на голову. Чудесных исторических превращений от рассекречивания документов не будет.

 

Насколько я понимаю, ваш архив помогает узнавать историю через реальные документы, а не по готовым версиям в учебнике. Но есть так называемый государственный запрос. Версия истории, преподаваемая в школах и вузах, так или иначе соответствует этому запросу. Изучая историю по архивным документам, не получим ли мы массу интерпретаций, которые не пригодятся на практике, потому что не соответствуют государственному запросу?

 

— Государственный запрос заключается в том, что в учебниках должна быть достоверная история — без искажений фактов, с позитивным настроем на будущее. Что же в этом плохого?! Другое дело, как эту установку реализуют историки, чьё профессиональное сообщество расколото и весьма конфликтно. Здесь есть проблемы. История — это живая, пульсирующая наука. И ревизия исторического наследия происходит с каждым новым поколением, приходящим в этот мир. Это норма! У каждого поколения свои вызовы, на которые история даёт свои ответы. Историю актуализирует современность. Они неразрывно связаны. История помогает корректировать настоящее и работает на конструирование будущего. На уроках истории учитель должен научить ребёнка самостоятельно реконструировать прошлое, прежде всего, на основе археологических данных и архивных документов. Это очень сложная задача.

 

Школьные учителя истории к этому в основной своей массе не готовы. Они робеют перед этим вызовом. Им проще использовать единый учебник истории с подготовленным методическим аппаратом, работать по шаблону. Историю у нас в школах учат, а не изучают, не реконструируют. Так что дискуссия о едином учебнике истории упирается в профессионализм учителя, а не злонамеренность власти. Поэтому государственный запрос будет удовлетворён. Что касается многообразия трактовок истории нашей Отчизны, то оно и сегодня присутствует в школьных учебниках. Другое дело — оценки и акценты. Нам всем надо быть профессиональнее.

 

Но у нас есть действительность, в которой история напрямую связана с идеологией.

 

— А давайте мы будем эту действительность менять. Мне эти бесконечные плачи надоели. Нам всегда что-то мешает. Давайте все вместе возьмём и эту реальность изменим к лучшему. Давайте сделаем это! Что касается учебника истории, то он нужен лишь затем, чтобы систематизировать свои знания. Настоящую историю можно и нужно изучать в архиве. Сюда надо приводить детей с ранних лет. Есть термин «архивная педагогика». Сегодня у нас нет условий, чтобы приводить сюда детишек из начальной школы. А приводить их сюда надо, и желательно с родителями, бабушками и дедушками. И у нас есть планы в этом направлении. Школьники старших и средних классов к нам ходят и занимаются.

 

Патриотизм — это не болтовня. Это не плановая подготовка деревянных солдат Урфина Джуса. Это не наш путь! Патриотизм начинается с изучения истории своей семьи, своих корней. В архиве происходит встреча поколений, появляется вкус к истории, любовь к «отеческим гробам», к «родному пепелищу», выражаясь Пушкинским слогом. В архиве должна быть создана для этого благодатная среда. Патриотизм здесь должен произрастать. Архив должен магнитить людей, а не размагничивать их желание познать свои корни. Наша целевая группа — это все граждане, от малых до старых.

 

Ваша основная задача на будущее.

 

— Передо мной стоит задача сделать государственный архив лучшим в Пермском крае, лучшим в России. Он должен быть лицом архивной отрасли региона. В идеале мы должны быть примером и для наших зарубежных коллег. Для таких амбициозных планов есть основания. Прежде всего, это сильная команда единомышленников — молодых, активных, профессиональных людей, которая собралась здесь.

 

Считаете ли вы, что патриотизм надо воспитывать, умалчивая о нехороших моментах нашей истории?

 

— Я считаю, что умалчивать ничего не надо. Любой факт — часть нашей истории. Мы должны это уважать, и это должно побуждать нас к саморефлексии. Люди, к сожалению, устроены так, что они, когда происходит что-то негативное, склонны искать виновника вовне, назначать врага. А начинать надо с анализа самого себя. Патриотизм — это не болтовня. Патриотизм — это дело. Если человек что-то делает для своей малой родины, инвестирует в неё, у него вырабатывается лояльность, он становится патриотом. Патриотизм должен быть деятельным и позитивным. Позитивный патриотизм означает поиск опоры в себе, в своих корнях. Он не строится на противопоставлении себя другим, в поиске чужих и врагов. В этом случае понятие «любовь к Родине» может засиять новыми смыслами.

[TatianaLGNN]

Думаю, это достойный союзник в том проекте, о котором говорил Юрий Иванович Аруцев

[Бибиков Валерий]

Статья хорошая и мысли все правильные.
Это историк новой формации. Вот перечень, из которого это видно http://www.archive.perm.ru/about/managemen...aleksandrovich/

[TatianaLGNN]

Я на фэйсбуке подружилась с ним. И пригласила к нам на сайт